Мир растений: Рассказы о культурных растениях

Первым, кто написал о приключениях гороха, был писатель К. Паустовский. Однажды он стал очевидцем аварии океанского парохода «Днепр». Корабль сел на рифы около пролива Босфор. Он предстал перед Паустовским совершенно разрушенным, точно в него попала бомба. Железные внутренности висели в воздухе.

Было известно, что «Днепр» получил небольшую пробоину. Всех удивляло, как после такого незначительного повреждения пароход угораздило переломиться пополам. Это мог сделать только сильный шторм, но в море в день аварии было тихо. Стоял штиль.

Виновником событий оказался горох. Им были набиты трюмы. Вода, проникшая в пробоину, намочила груз. Горошины стали разбухать все больше и больше. Железная арматура корабля не выдержала их объединенного напора.

Второй случай, запомнившийся мне с детства, — история плавания ледокола «Седов». Тот не был погублен горохом. Напротив, горох его спас. Когда ледокол был заперт льдами в северных морях, команда осталась без витаминов. Спасли людей ростки гороха, которыми они питались.

Люди не всегда уважительно относились к своему зеленому другу и нередко совершенно о нем забывали. В одну такую пору, в самом начале нашего века, редакция журнала «Деревня» послала агронома П. Падучева по селам с заданием: выяснить, почему крестьяне бросили сеять горох?

Агроном двинулся в путь. И верно. На крестьянских полях можно было найти что угодно: пшеницу, рожь, коноплю и картофель. Все, кроме гороха. Только в редких селах сохранились небольшие полоски этой культуры. Если же такая полоска и встречалась, то возле нее, как на бахче, обязательно сидел сторож. И стоял шалаш, где страж ночевал.

Выяснилось, что сторожа охраняют плантации от местных ребятишек. Именно эти сорванцы решили судьбу гороха, совершая рейды за своим любимым лакомством. Такое открытие озадачило агронома. «Почему же родители не сеют горох для своих детей? — рассуждал он. — Ведь будь горох в каждом дворе, кому бы пришло в голову лазить за ним в чужие огороды?»

Крестьяне отвечали, что именно так и было «при царе Горохе». Горох тогда рос у каждого, и никто из детей на плантации набегов не совершал. Сама поговорка про царя Гороха сложилась потому, что в старину горох был царем зерновых. Сеяли его помногу. Удавался отлично. Даже если не уродила пшеница или рожь, добавляли в хлеб гороховую муку. И от этого хлеб не портился. Он становился еще вкусней и питательней.

Пришли, однако, новые времена, и горох сошел на нет. Так же как и гречиха. Но причины этой печальной ситуации оказались иными. Гречиха тоже оказалась забытым хлебом. Но там многое зависело от пчел. Не подвезли вовремя пасеку, опылять некому, урожаи падают. Горох же — самоопылитель. Особой необходимости в пчелах нет. Для гороха важнее почва. Раньше было много «новей», вырубок и нераспаханной целины. Горох шел на них великолепно. Потом такие земли остались только у помещиков, да и то не у всех. У кого остались, у тех горох и давал урожай.

На старопашках едва собирали семена. Почва утомилась, так утверждали горохолюбы. И они были правы. В почве накапливались нематоды, паразитические черви. В ней множились и вредные грибки. Они вызывали корневую гниль.

Крестьяне отбивались как могли. Вводили севооборот. Сначала сеяли рожь, потом горох. Затем давали полю отдохнуть годик под черным паром. Севооборот называли трехпольным. Однако он мало помогал. Знатоки советовали сеять горох не через три, а через четыре года. Потом, когда не помогло, через пять. Затем — через шесть. А где наберешь столько земли, чтобы из-за гороха гонять под другими культурами семь полей?

Советовали и другое. Давать высокий агрофон. Сильнее удобрять. Удобрение было одно — навоз. С ним приходили сорняки. Правда, знатоки успокаивали: у гороха лист широкий, от всех сорняков отобьется! Увы, на унавоженных полях сорняки пересиливали горох.

Наблюдая такую картину, агроном Падучев рекомендовал тотчас же пропалывать сорняки. Хозяева, однако, не соглашались, рассуждали так: не будет сорняков — горох поляжет.

Некоторые основания для опасений у них имелись. Стебли у гороха слабые. Вес большой. Горох природа создала в расчете на то, что будет цепляться за подпорку. Для того-то у него и усики при каждом листе. В огороде для него ставят тычины. В поле вместо тычин отлично послужат полынь и лебеда. Стебли у них что железные прутья.

И действительно, горох обвивался вокруг жестких стеблей сорняков и не полегал. Однако такая идиллия продолжалась только до уборки. Когда же земледельцы выходили на жатву, то дело принимало печальный оборот. Коса не брала деревянистые бодылья. Лезвие крошилось, а иногда коса и вообще переламывалась надвое.

В досаде косцы бросали сломанное орудие и начинали обирать плети руками. Но сделать это было еще труднее. Обмотавшиеся вокруг бурьянов гирлянды легко рвались. На полынных тычинах оставалась немалая часть бобов. Другая часть раскрывалась от сотрясения, и спелые горошины падали на землю.