Читаем Мир-Цирк [Авторский сборник] полностью

— Я никогда еще не испытывал ничего подобного. Я люблю тебя, Вилл. Я люблю тебя больше, чем что бы то ни было в этой вселенной.

Он сглотнул застрявший в горле ком и прикоснулся к ее губам.

Глава 13

Пройдя около двадцати миль через болота и топи, отряд первопроходцев и их слоны достигли наконец пологих склонов Нагорья. В горах оказался естественный проход, который вывел их к Великой пустыне, где когда-то приземлился седьмой шаттл. Когда они достигнут того места, строительство дороги Мийра — Куумик будет завершено.

Паки Дерн сидел у костра. Он посмотрел на Пита Арделли, затем обернулся в сторону Крошки Вилл. Затем на Пита. После этого снова на Вилл. В конце концов пожал плечами и уставился на огонь.

— Не знаю, что и сказать. На Земле знал бы. А здесь… Здесь все не так.

Паки посмотрел на Пита:

— Зато я точно знаю, что на это скажет Вощеный. Пит сжал руку Вилл:

— Какая разница, что он скажет? — Он наклонился и поцеловал ее в щеку. — Я вот думаю, не вернуться ли мне в Мийру, когда туда отправят кого-нибудь за провизией, и не спросить Вощеного самому?

Паки почесал голову:

— Не знаю, ребята. Вы оба еще такие зеленые. — Он пожал плечами. — Смотрю я на вас — вы оба такие красивые, а я… — Паки встал на ноги. — А я уже старик.

Пит посмотрел на главного дрессировщика слонов:

— Паки, куда ты?

Паки обвел взглядом свою дорожную бригаду, занятую вечерней трапезой, затем посмотрел на полевую кухню и вновь повернулся к Питу и Вилл:

— Пожалуй, пойду подыщу себе какую-нибудь старушенцию.


В новой хижине, устроенной подальше от холмика, на вершине которого были спрятаны яйца, Хана и Вако сидели вдвоем в темноте, глядя на разведенный перед хижиной костер. Рука Вако покоилась на плече Ханы. Она нежно прильнула к нему всем телом. Вако повернул голову и заглянул ей в глаза. Она, словно завороженная, смотрела на языки пламени.

— О чем задумалась, Хана?

Застывшее выражение лица постепенно оттаяло. Хана закрыла глаза.

— Я пыталась вспомнить последовательность паролей для взлета корабля. Я знала их лучше, чем собственное имя. — Хана умолкла. — А теперь все перепуталось у меня в голове, в памяти прямо-таки зияющие дыры. — Хана задумчиво покачала головой. — Не знаю. Это все яйца. Они отняли у меня часть моей памяти.

Комета заглянула в лицо Вако:

— Поверишь ли, я даже не могу вспомнить лицо собственной матери.

Он обхватил ее голову рукой и прижал к груди.

— Ссендиссиане наделены потрясающими способностями, Хана. Взрослые особи воспринимают их как нечто само собой разумеющееся, и они точно знают, где и как применять их. А яйца — они еще дети.

Хана вздохнула:

— Но то, что они сделали, что они говорили… — Она покачала головой. — Мне бы и в голову не пришло назвать их детьми.

Вако посмотрел на костер, подыскивая ответ.

— Ссендиссиане передают свою память потомкам. В каждом из этих яиц заключена память, знания и интеллектуальные способности, усвоить которые человеку понадобилось бы не менее тысячи лет. — Вако задумался и посмотрел на Хану. — И все-таки они еще дети. Они еще не созрели и не знают, как распорядиться своим знанием. Представь, каким было бы человеческое дитя, будь оно наделено способностью, поддавшись капризу, вторгаться в сознание любого другого живого существа.

Хана вздрогнула:

— Страшно даже подумать. — Она указала на место, где прежде стояла их хижина. — А как проверить, что здесь мы в безопасности?

— Никак. Сначала я не задумывался над тем, что, по мере того, как они растут, расширяется и поле их воздействия. Но так оно и происходит. И я уверен в том, что они хитрят, скрывают от меня свои настоящие силы. Опять-таки, потому что они еще дети.

Хана бросила поверх огня взгляд на темноту, скрывавшую холмик с яйцами:

— Им, наверное, ужасно тоскливо. Вако тоже посмотрел в ту сторону:

— Я как-то об этом не думал. Наверно, ты права. Ссендиссианские родители находятся в постоянном контакте с детьми, пока те не вылупятся. Учат их, наставляют…

Хана посмотрела на Вако:

— А прежде всего, любят. Они их любят и поэтому учат и наставляют. Разве не так?

— Так.

Хана указала в темноту:

— Если они обладают памятью своих родителей, то им известно, как те провели свое детство. И они знают, как это приятно, когда тебя любят.

Хана опустила руку и посмотрела на Вако:

— Ты ведь отказывал им в любви.

Вако не нашелся с ответом и только покачал головой.

— И я не могу винить ребенка за то, что он капризничает, когда ему недостает любви.

Вако закрыл глаза:

— Любовь — она не всегда дается легко и просто.

Хана прикоснулась рукой к его щеке:

— Но ты же сказал, что любишь меня.

— Да, но я же не сказал, что это признание далось мне легко.

Хана притянула к себе его голову и поцеловала в губы и снова посмотрела на огонь.

— Тебе с каждым днем будет все легче любить, потому что ты любим.

Перейти на страницу:

Все книги серии Цирк

Похожие книги