Мир в красном. Книга третья

- Ее могли похитить в любом месте, начиная с ее лаборатории и на всем пути до ее дома. Пока поисковая группа не нашла ничего в ее доме. Мы должны расширить границы поиска. - Он движется по направлению к шкафчикам, исследуя отпечатки пальцев. – Каждый из нас побывал в этой лаборатории в какой-то момент. Если Неизвестный нашел способ проникнуть сюда, тогда мы ищем иголку в стоге сена из доказательств.

- Он умный. Он бы использовал уловки, чтобы убрать любые доказательства. Но он не идеален, Куинн. Это похищение было поспешным. Если он был здесь, прямо под носом у департамента, даже кто-то с мощной комплекцией должен быть достаточно осторожным, чтобы быстро все провернуть.

- Ради Эйвери, я надеюсь, что ты права, - резюмирует Куинн, продолжая свой поиск.

- Мы знаем, что Субъект значительно отклонился от своего почерка для того, чтобы похитить Эйвери, - говорю я, пролистывая каждый файл по жертвам. - Мы знаем, что жертва… - я запинаюсь, сердясь на себя из-за того, что причисляю Эйвери к жертвам. - В этот раз цель мы знаем лично. Поэтому он не смог исполнить свой ритуал у нее дома. Это все меняет. Мы должны посмотреть на все с совершенно другого ракурса. Должно было произойти что-то очень важное, чтобы вынудить его поступить так. А, следовательно, он все еще мог оставить что-то для нас у нее дома или здесь, или в том месте, где он ее похитил. Нечто, чтобы пометить свою территорию. - Я напряженно выдыхаю, когда нахожу текущие заметки Эйвери по третьей жертве. - Субъект слишком тщеславен, чтобы упустить возможность показать то, насколько он умен. Ему нужно похвастаться.

- Но, если это была импровизированная атака, а не спланированная, это может означать, что мы зря теряем время на поиски ключа к разгадке, - говорит Куинн. - К тому же, здесь нет никаких следов борьбы. - Куинн оборачивается и фокусирует свет на свисающих с потолка крюков для тела, расположенных возле столов для аутопсии. - Погоди.

Я поднимаю глаза вверх. Куинн наклоняет голову, изучая руками в перчатках белые полосы на одном крюке.

- Что это?

- Не уверен, - он показывает мне знаком подойти. - Встань здесь.

Я снова бросаю взгляд на экран, прежде чем встречаю его в центре лаборатории, там, где он указал мне встать перед крюком.

- Ты ниже, чем Эйвери, но с поднятыми руками она примет положение приблизительно такое же. - Он поднимает мои руки и имитирует, как обвязывает ремень вокруг моего запястья. - Нет необходимости здесь фиксировать тело... так как все довольно сговорчивы, учитывая, что они мертвы.

- Не смешно, Куинн.

- А я и не пытаюсь выглядеть смешным, - наши взгляды встречаются. - Ремни свернуты, и посмотри сюда, - он притягивает один ближе и указывает на разрыв. - Я не техник-лаборант, но очень сомневаюсь, что кому-то понадобится привязывать мертвое тело настолько крепко к крюку.

Я в шоке оглядываюсь по сторонам.

- Там.

Я указываю на скальпель на рабочем столе. Он хватает инструмент и перемещает меня ко второму крюку. Прежде чем он начинает воспроизводить сцену, сердце начинает гулко колотиться в ушах.

- Мы попробуем здесь, так что нам не придется добавлять другой крючок, - говорит он и закрепляет мое запястье ремешком.

Несколько недель назад подобный сценарий уничтожил бы меня. Ощущение, как ремень сжимается вокруг моего запястья, наполняет меня паникой, но это не мой страх. Это осознание того, что испытала Эйвери, это ее ужас обволакивает меня, страх того, что она, должно быть, страдала.

Тем не менее, эта ситуация вызывает дрожь в моих руках. Куинн не является Колтоном – единственным мужчиной, которому я когда-либо доверяла связывать себя. Как только ремешки начинают сковывать мои движения, я дергаюсь назад, ударяя локтем в подбородок Куинна.

Рыча, он пятится назад, растирая челюсть.

- Ох, черт, прости.

Сыпя проклятиями, он двигает челюстью.

- Отличный удар локтем, Бондс. Прямо в зуб.

- Боже, Куинн. Ты все еще не сходил к дантисту?

Он маскирует боль и выпрямляется.

- Когда, например? - решительный блеск появляется в его глазах, и он подходит ближе. - Попытайся не бить меня, хорошо? - он заканчивает перевязывать ремешки, затем смотрит на них. - Все не так.

Он в гневе опускает руки.

- Эйвери - борец. Она бы закричала. Она бы сопротивлялась, а не стояла бы вот так, просто позволяя ему связать себя.

- Ее накачали наркотиками, - говорю я, представляя сцену. - Как я и сказала, ему пришлось отклониться от своего почерка. Если она была в отключке, он мог с легкостью подчинить ее.

Куинн, должно быть, согласился, потому что встал позади меня и обернул свою руку вокруг моей талии.

- Ему нужно было удерживать ее на месте.

Я позволяю своему телу расслабиться, пытаясь не представлять Эйвери на своем месте. Закрывая глаза, я стараюсь дышать сквозь этот ужас.

Связывая мое второе запястье, он ворчит и дотягивается до одного из скальпелей на столе. Проталкивая инструмент между ремешками, он плотно прижимает сталь к моей коже, проделывая то же самое со вторым запястьем. Твердая грудь Куинна прижимается ко мне, и я облокачиваюсь на него. Он поворачивает одно из запястий к себе.