Мир в подарок

Я знаю причины его отчаяния – мир бескрылых родичей встретил его слишком жестоко. И еще знаю, что с этим очень долго и усердно боролась старшая Ника, которую он уважал и обожал. До сих пор с Элом постоянно занимается Риан, я стараюсь изо всех сил. И все равно время от времени он буквально срывается и начинает избегать нас, отгораживаясь работой, дел у него всегда очень много. Этот гадский декан может пахать в своем Акаде месяцами, отдыхая по три часа в день, пока мы не возьмем «крепость» его кабинета штурмом и не учиним очередной скандал.

А волвеки, не прилагая и малых усилий, сдвинули время в его настроении на пару–тройку часов – до вполне еще мирного и приятного раннего вечера. За одно это я готова лично передушить всех Вечных, чтобы вытащить остальных членов общины. Может, тогда Эла не надо будет все время спасать, поскольку Лайл со своей стаей управится лучше всех нас? Общение с жизнелюбивыми и яркими братьями действительно меняет мир. Для каждого из нас. Уже теперь мой айри стал куда более открытым и теплым. К тому же ему некуда убежать от стаи в бесконечные и затягивающие хуже болота проблемы Акада: да здравствует удаленность от родичей и должности декана!

И – да здравствует Юнтар.

На кратком воспитании диких он, кстати, не остановился.

Хихикал Эл недолго, старый айри нахально сделал ему замечание. Потому что после каши нам было предложено внимательно выслушать целую беседу о поведении за столом, вежливости и чистоте: постыдное появление мусора в коридоре подтверждалось двумя тонкими обрывками бумаги.

Под пирожки с белковым «мясом» прошла доводящая до мучительного кашля, еще более образная и берущая за душу, беседа о непростительном запахе пота, демонстративном почесывании в поисках несуществующих блох, о требующих регулярной стирки грязных комбинезонах, беспорядке в комнатах, неумении содержать туалеты в чистоте и закрывать краны в душе. Старый с утра бесцеремонно обошел комнаты и теперь коротко отмечал взглядом самых диких. Те покорно исчезали из столовой, сутулясь и поскуливая, чтобы вернуться опрятно одетыми, заново отмытыми и виновато сплетающими в замок непоседливые руки.

Даже волвеки, избежавшие позора громкого и унизительно подробного признания грязными и вонючими, сидели совершенно убитые, мяли широкими лапищами салфетки, неумело пристраивая их на коленях, постанывали беззвучно и, кажется, уже верили, что столь глупых и невоспитанных дикарей на Релат просто не пустят. А если пустят, вожак буквально умрет от стыда за стаю!

Довольный успехом Юнтар на достигнутом не остановился и энергично принялся за пока еще довольно веселых, но быстро скучнеющих – Тимрэ и нас с Элом.

Тимрэ получил самый короткий и отменно злой нагоняй за грязь на грузовых палубах, неразбериху в лабораториях, полнейшую неготовность лечить новый вид – волвеков – и глобальный общий непрофессионализм, никак не оправдываемый его юностью.

Я легко и охотно признала пятью минутами позже, что мои отношения с Элом дважды ненормальны в условиях присутствия стаи молодых волвеков, и покорно согласилась именоваться отныне женой Эллара и сегодня же переехать в комнату разом еще более повеселевшего уже почти законного мужа.

Эл, безнадежно благодушный с внезапным обретением странно покладистой жены, покорно подтвердил, что за годы мира размяк, утратил хватку и многого на корабле и в Гнезде еще не знает. Так что не сможет достаточно внятно объяснить задач предстоящей вылазки каждому, и значит, Юнтар должен возглавить нас.

Что он и сделал.

Старый без подсказок и обсуждения отлично понял, что в отсутствии архива проекта волвекам на Релате придется туго, все допустимые опыты станут повторять. И до чего еще додумаются тамошние ученые и, хуже того, юристы – неизвестно.

Но он–то знал, в отличие от нас, что и где искать! Мы с Тимрэ и Эймом получили подробное описание резервной библиотеки и путей ее вывоза. Эл в то же время подобрал для волков наиболее полезные вещи из имущества «Птенца» и «Тор–а–мира» и знакомил их с работой всего приготовленного: «пиявок», грузовых тележек, шлюзов, раций, бьющих током хозяйских бичей – и так далее.

Больше всего досталось самим волкам, которые до сумерек торопливо и усердно учились упаковывать груз и обращаться с перечисленными новыми вещами.

Седой ничего не делал паршиво, что правда, то правда. Зато указанное слово отлично подходило для описания состояния его загнанных подопечных, в сотый раз повторяющих свои действия. Старший разбил их на группы в соответствии с планом и рекомендациями Ринка, с которым подозрительно быстро нашел общий язык, и каждая получила место на ярусах Гнезда и задачу, заученную до автоматизма.

Дед не успокоился на достигнутом и заставил их тренироваться работать в группах в темноте грузового ангара, время от времени выпуская и натравливая на обучаемых корабельных слагов, довольно болезненно бьющих током и очень быстрых.