Мир за мир (СИ)

– Господи, небось всё из того же магазина? – Светлана показала на свой нарядный костюм цвета светлой терракоты. – Ты представляешь, какие это деньги? Мы не олигархи, чтобы дочку так одевать каждый день. Что про неё подумают? Была растрёпанная девчонка в шмотках «с раскладушки», а теперь в брендах ходит – откуда деньги?

– Не волнуйся, Света! Никакой кричащей безвкусицы.

– Это как раз хуже всего! У Даши на факультете есть и девочки из зажиточных семей, они сразу распознают бренды – женщины такие вещи подмечают. Зажиточных, а не богатых! Им самим такое не по карману каждый день носить, а тут вчерашний гадкий утёнок, да если ещё и с хорошим вкусом? Да её просто затравят от зависти!

– Ученицу Лесной Сестры? Затравят? – Алина даже слегка оскалилась.

– Как ученицу?.. Виталий! Ты же сказал, что Дашу просто «приоденут в красивое платье»! А про это ты ничего не говорил!

В это время раздался звонок, и Ледяная Дева метнулась открывать. Так и есть – Страж Вихрей, нагруженный пакетами. Он передал пакеты, озорно подмигнул и исчез.

– Ты хоть представляешь, что такое Лесная Сестра? – с жаром продолжала в это время Светлана. – Да, фея добрая, но на ней же золота с бриллиантами чуть ли не килограмм! Это что, у Даши тоже Алмазный фонд будет? В обычной квартире? Зачем нам такие хлопоты?

Кресов попытался было возразить, что никаких бриллиантов килограммами Лесная Сестра не носит – только серьги и два кольца, и не с бриллиантами. Но жена уже завелась:

– Главное, что Дашенька, получается, теперь ведьма какая-то! – и она заплакала, спрятав лицо на груди подошедшей Алины.

– Света… Не ведьма, а фея. Ты же сама говоришь, что Лесная Сестра – добрая фея. И Даша добрая, – Ледяная Дева погладила Светлану по голове.

Та неожиданно резко выпрямилась:

– Да. Она – добрая. Зла людям делать не будет – хоть фея, хоть не фея. Лишь бы ей зла не сделали!

– А вот об этом мы позаботимся, – зловеще протянула Алина. – Ледяную Деву не зря боятся! Да и Огонь с Воздухом всегда с нами…

– Мама!

В прихожей стояли Лесная Сестра и Даша. Нет – Лесные Сёстры!

Одна – как цветущая майская яблоня.

Другая – как лесная ель на розовом январском закате.

* * *

– Мама! – бросилась обниматься Даша.

Светлана на мгновение замешкалась. Эта красавица – её Даша? Та всегда была хмурым гадким утёнком, а у этой девушки – и уверенность в себе, и неподдельная приветливость, и она даже чуть выше ростом…

– Мама!

Что за наваждение? Даша, конечно же. Её голос. Её руки. Её лицо, наконец – только выражение стало совсем другим. А что до роста – стыдно женщине не помнить, что к такому платью полагаются туфли на каблуках! Ох! Голова…

Даша сообразила – у мамы опять мигрень. Как не вовремя! Но камень в её кольце как будто подтолкнул руку вверх, и девушка, доверившись магическому самоцвету, приложила руки к вискам Светланы и поняла – маме больше не больно. «Я могу снимать боль! Ещё один дар!»

– Дай хоть на тебя посмотреть, феечка ты моя! – мягко улыбнулась мама. – Надо же, какая красавица… Ох, как резко ты решила стать женщиной! – она чуть неодобрительно покачала головой – впрочем, больше от непривычки.

– Папа… – уткнулась Даша в грудь Виталия Андреевича. – Дядя Андрей! – помахала она рукой. – Я знала, что ты придёшь! А это…

– Наталия, – представилась Лесная Сестра. – Да просто Ната.

– Давайте уж за столом поговорим, – пригласил всех Кресов.

Разговор, однако, сначала не ладился. Мужчины никак не могли преодолеть десятилетнюю пропасть, чтобы стать прежними Виталием и Андреем. Светлана не отрывала тревожного взгляда от Даши – что же теперь будет с её дочкой? Иногда, впрочем, она бросала взгляд на диадему и ожерелье Наты и ошарашенно трясла головой. Даша чувствовала всю эту напряжённость, но не знала, как её разрядить. Лесная Сестра тоже не решалась начать разговор, зная, что родители Даши её недолюбливают. Положение могла спасти только Ледяная Дева – и она, решительно встав, сняла со стены гитару Светланы.

«Как же у меня из головы вылетело?» – подумала Ната. – «Алина прекрасно играет на гитаре, и голос у неё великолепный. Хорошо, что здесь не Артур! С него бы сталось и «Плясовую палачей» Галича исполнить сейчас – всегда шуточки на грани. А Алина, надеюсь, сообразит».

Кто сказал, что надо бросить

Песни на войне?

После боя сердце просит

Музыки вдвойне!..26

Неожиданно! Уж никак не от молодой женщины было ждать такой песни! Но похоже, Ледяная Дева нашла верную струну – Кресов встрепенулся, улыбнулся всем собравшимся и разлил по фужерам вино.

«Папа улыбается! Он же всегда был суровый!» – расцвела Даша.

Кто сказал, что сердце губит

Свой огонь в бою?

Воин всех вернее любит

Милую свою!..