Мир животных: Млекопитающие, или звери

Когда в 1814 году победоносные русские войска, разгромив Наполеона, вступили в Париж, то событие это, решительно изменившее судьбу Европы, оставило некоторый след и в истории зоологии. В том году английский полковник Гамильтон Смит познакомился в Париже с союзниками своими, казачьими офицерами, и они рассказали ему, что в Монголии, близко от границ России, живут дикие лошади.

— Нет, не одичавшие, сэр. Натурально дикие лошади!

Рассказ этот поразил Смита. Дело в том, что в науке в то время прочно пустила корни весьма пессимистическая, но, слава богу, ложная «теория», будто диких лошадей не осталось уже на планете. Они все давно вымерли.

Смит, когда вернулся в Англию, опубликовал все, что услышал от казаков. Дикие лошади, или, по-татарски, «тарпаны», писал он, держатся большими табунами. В табуне много разных косяков. Каждый косяк водит и стережет старый жеребец. Самые чистокровные тарпаны живут ближе к границам Китая. Они предпочитают простор степей и пасутся, выстроившись гуськом, головой против ветра. Жеребец-предводитель ревниво опекает свой косяк, бегает вокруг: высматривает врагов и гонит прочь молодых жеребцов. Они держатся в стороне, пока не повзрослеют и не обзаведутся собственным стадом.

Итак, Смит со слов своих русских корреспондентов составил довольно точное описание жизни диких лошадей. Но натуралисты, кажется, не придали этому серьезного значения. Все настоящие дикие лошади давно вымерли — таков был вынесенный ими приговор. Более полувека оставался он в силе.

В 1877 году Николай Михайлович Пржевальский вернулся из Джунгарии и привез шкуру дикой лошади.

Он и раньше, во время первого своего путешествия в Монголию, в 1870–1873 годах, много слышал о диких лошадях, «которых монголы называют дзерник-аду (дикий табун)».

Немного позднее Пржевальский в новых путешествиях в Центральную Азию прошел через пустыни Джунгарии, и там он увидел своими глазами неуловимых «дзерник-аду».

Лошадь Пржевальского — последняя дикая лошадь, дни которой сочтены.

Пржевальскому не удалось приблизиться «на меткий выстрел» ни к одной дикой лошади, но череп и шкуру он все-таки добыл. Их подарил ему А. К. Тиханов, начальник Зайсанского поста (близкого к русско-китайской границе поселка, в котором Пржевальский закончил свое второе центральноазиатское путешествие). А к Тиханову шкура попала от киргизов-охотников, промышлявших в Центральной Джунгарии.

В 1888 году Николай Михайлович Пржевальский отправился в новую экспедицию в Центральную Азию. Но случилось несчастье: недалеко от Иссык-Куля, в поселке Каракол, он заболел брюшным тифом и умер. Мир потерял одного из величайших своих путешественников и открывателей. Но ученики и последователи Пржевальского продолжали дело, начатое им. Русские исследователи Козлов, Певцов, Роборовский, Клеменц, братья Грумм-Гржимайло проникли в самый центр Азиатского материка по путям, разведанным Пржевальским. Они привезли еще несколько шкур и черепов диких лошадей и интересные рассказы об их повадках.

«Они… живут преимущественно в больших песках… покрытых… высоким саксаулом… встречаются местами плоские впадины, поросшие редким приземистым камышом и немногими солянками, которыми и питаются живущие в тех песках дикие лошади, верблюды, куланы и антилопы… Они выбивают ногами в наиболее углубленных местах впадин довольно большие ямы, наполняющиеся солоноватой водой, и приходят к ним на водопой. Из песков животные выходят нередко на север, в щебнедревесную пустыню, покрытую местами тощим кипцом и там пасутся долгое время, если в этой безводной пустыне лежит кое-где снег» (М. В. Певцов).

Днем дикие лошади обычно держатся в глухих пустынных местах, а ночью, чутко принюхиваясь и тревожно всхрапывая, выходят на пастбища и водопои. Ходят гуськом друг за другом по протоптанным ими же тропинкам.

Кочуют обычно небольшими стадами, в которых от пяти до двадцати лошадей. Водит косяк старый жеребец. Он очень смел и предан своему косяку.

Заметив, что погоня приближается, жеребец бросается к табуну, «ржет, понукает отстающих, подталкивает мордой слабеющих жеребят и прикрывает тыл табуна».