Мир животных: Млекопитающие, или звери

Этот спрут — гигантский кальмар, головоногий моллюск (родич улиток — по дальней линии, каракатиц и осьминогов — по ближайшей). В мире беспозвоночных нет никого крупнее гигантских кальмаров: некоторые обладают десятиметровыми щупальцами и весят тонну. Сражения спрутов с кашалотами, которые немногие видели, — самые грандиозные битвы в природе. Ведь и кашалот гигант отменный: в мир он приходит четырехметровым, растет быстро, двадцатиметровые кашалоты прежде встречались нередко, теперь же самые большие — по 18 метров. Даже червь-паразит, который живет в плаценте кашалота, восьмиметровый.

Старый кашалот весит больше 50 тонн, иные и под 100 тонн. Его узкая трех-четырехметровая нижняя челюсть вооружена полусотней массивных зубов длиной сантиметров по двадцать и весом по килограмму, иные зубы — по три кило!

Кашалоты носят на коже отпечатки присосок спрутов, иногда и вмятины от сдавивших их щупалец.

Но не у каждого кита с боевыми шрамами на голове находят в желудке гигантских кальмаров. Мелких и средних много — тысячи, а большие, оставившие на теле кита свои чудовищные метки, по-видимому, не часто попадают на обед китам. Не всегда, наверное, кашалот может одолеть в единоборстве очень большого спрута. У Азорских островов однажды измерили и взвесили проглоченного кашалотом спрута: 10,5 метра — длина, 184 килограмма — вес. Притом сам кашалот был сравнительно невелик — 14,5 метра длиной. Случай этот не единственный.

И тем не менее все еще пока не совсем ясно: кто на кого нападает: кит на спрута или спрут на кита? Конечно, невероятно, чтобы спрут, даже и самый большой, мог съесть кита. А кит спрутов ест — в этом убедились, взрезая желудки кашалотов. Однако спруты агрессивны и, случалось, в непонятной ярости кидались даже на корабли. Рассказов таких много, хотя и не все, по-видимому, достоверны. Но с некоторыми считаться приходится.

«Я уверен, что нападающей стороной всегда является кальмар. Ведь головоногий моллюск может очень легко скрыться от кашалота, если пожелает, и кашалот не сможет настичь его. Я считаю, что кашалоты опускаются на глубины с широко открытой белой пастью, и моллюски приманиваются этим белым цветом» (Профессор Л. А. Зенкевич).

Вот как? Кашалот приманивает прожорливого жителя глубин блеском своих зубов! Теория эта родилась в середине прошлого века. В 1839 году судовой врач Томас Бил в «Естественной истории кашалота» описал слепого кашалота, который, несмотря на слепоту, был хорошо упитан. Значит, слепой кит не испытывал никаких затруднений с продовольствием. Т. Бил решил, что кашалоты, по-видимому, не гоняются за кальмарами, а ждут их с открытой пастью. Кальмары и хищные рыбы сами лезут к ним в рот, бросаясь на белеющие в сумраке глубин зубы. Киту остается лишь проглотить пойманную «на блесну» добычу. Эта остроумная гипотеза не нашла, однако, всеобщего признания у зоологов.

Хорошая упитанность слепого кашалота объясняется на уровне наших теперешних знаний иначе, эхолокацией. Китообразные совсем не немые, как казалось прежде. Звуки, которые они исторгают из себя, очень разнообразны: писк, вой, кряканье, лай, мяуканье, визг, свист, кваканье, флейтовые трели, «выстрелы», «грохот», щелканье и прочее, и прочее. Причем в диапазоне частот очень обширном: от нескольких десятков герц до 200 килогерц — вдесятеро более широком, чем способно слышать наше ухо.

Ультразвуками киты и дельфины «ощупывают» окрестности так же, как это делают летучие мыши. Акустическое «осязание» и помогает им «видеть» там, где из-за мрака или непрозрачности воды ничего не видно, или когда они слепы от болезни, либо в силу генетических свойств своего вида (есть слепые от рождения речные дельфины).

«Крики» кашалотов совсем не так внушительны, как сила их и рост: короткие щелчки, стоны, похожие на скрип дверных петель, стуки «быстро печатающей машинки».

«Большеголовый великан кашалот круто погружается вниз на сотни метров, где царствует непроглядный мрак. Сухие трескучие импульсы его звуков прощупывают, словно лучом прожектора, темноту и, отражаясь от живых организмов и предметов, дают информацию об окружающем» (профессор А. Г. Томилин).