Мы отползли назад, расположившись на поваленном столбе кварца. Первым делом организовал всем по кувшину воды, хоть немного смыть с себя пыль грязь и сажу. Эх, полцарства сейчас отдал бы за ванну... Потом купил горку помидоров, тазик шашлыка и салатик с креветками, для Фло. Затем, цапнув кусок сочного мяса с подноса, углубился в изучения ассортимента аукциона. Свитков воскрешения от игроков так и не появилось, единственный вариант — это предлагаемые неписями свитки. Представители гильдии целителей продавали их во множестве, разделяя, при этом, на уровни. На уровни — в прямом смысле. Например, свитки воскрешения для игроков от первого, до двадцать пятого уровня стоили три золотых, с двадцать пятого до пятидесятого — шесть, наши, от сотого до сто пятидесятого — уже пятьдесят монет. Плюс проценты... получается зверски дорого... Я почувствовал, как липкие пальчики жабы опять начинают сжимать мне горло, быстро подтвердил списание средств, оплатив два свитка. К сожалению, ни изучаемого свитка, ни свитка для Фло там не нашлось, ибо жёстким ограничением для всех свитков был класс лекаря, жреца или приравненных к ним классов, и мы ими просто не сможем воспользоваться. Теперь придется беречь Фло еще тщательнее, от нее будет завесить выживаемость всей группы.
— Фо офофнафать фудем!
— Чегой?
Я махнул рукой, дожевал мясо и повторил:
— Что опознавать будем? Я пару свитков распознавания давно уже купил, надо выбрать, что опознавать будем.
— Шмат коры от пня опознай пожалуйста, эта хрень у меня треть сумки занимает. Может она нам вообще не нужна, а мы ее таскаем туда-сюда.
— Давай, доставай, глядеть будем.
Резак зарылся с головой в сумку, вытаскивая из нее здоровенный пласт коры.
Шмат коры изменился, из плоского сложенного, превратившись в такой, будто изнутри коры выскребли все бревно и проделали в нем четыре дырки для ног.
Дол пару раз обошёл вокруг этого сооружения, скептически поглядывая, то на меня, то на непонятную хреновину, а я не знал, что ему и сказать. Такого я точно не ожидал.
— Ну, давай попробуем, что ли?
— Да, давай.
Кора подернулась маревом, пропадая и сформировалась уже вокруг Дола. Я прикрыл рот рукой, чтобы не засмеяться. Получилось короткое бревно, из которого торчат четыре бараньих ноги, недовольная голова и куцый хвост.
— М-да, брат, да ты не баран, ты дятел, или белка какая-нибудь. Полорогая. Выглядишь просто трындец.
Странно, но Дол, внезапно для меня, не стал возмущаться, пару раз скосил глаза в стороны, разглядывая свою обновку, а затем спокойно вернулся к пожиранию моркови. Видимо, подскочившие статы были для него важнее, чем эстетически приемлемый вид. Наверное, это потому, что он баран и не знает, ни слово «эстетический», ни слово «приемлемый», жрет спокойно морковь и никаких проблем. Я вскочил на покрытую корой спину и поморщился, ощущения совсем не те, видимо, на попону придется купить еще и седло.
— Ладно, не до седла нам пока, так пока покатаюсь. Что там у нас дальше? Из основного остался только шип с наколотой на него сутью древа — его и опознаем.