Миротворец

– Жизнь монаха состоит из того, чтобы бороться с собой и совершенствоваться. Все монахи уединяются, чтобы повернуться к своей доброй половине и искать ответы там. Никто более не в состоянии помочь нам. Если нам будут помогать, справляться с нашими запретными мыслями, то путь к совершенству будет очень длинным, и возможно одной жизни будет для этого недостаточно.

– Я не искушаю тебя, Енн.

– Знаю Алекс. Не будем об этом, лучше я тебе покажу моё самое любимое место.

– Мне это предложение больше нравится, Енн. Пойдём. К моему большему удивлению Енн привёл меня к водопаду, обходя гору, на которой стоял верхний храм. К водопаду, за которым был скрыт вход в пещеру. Мы стояли на краю водопада, шум подающей с огромной высоты воды, закладывал уши, и мы не слышали друг друга. Енн предложил подняться верх по тропинке.

– Там меньше шума и сверху вид прекрасней, – сказал Енн.

В этом суровом уголке мира, вид сверху на водопад был просто фантастическим. Стоило солнцу выглянуть из-за туч, радуя суровые тибетские горы, словно играя с ними в прятки, как бушующий водопад загорался всеми цветами радуги, переливаясь в каждой капле воды. Какую–то загадочность пейзажу придавало то, что вся растительность, вблизи водопада, имела невероятно насыщенный зелёный цвет, а дальше – цвет зелени был бледнее, и граница между ними была резко очерчена. Река перед обрывом текла очень тихо, наблюдая, за её течением, с трудом верилось, что она превращается в бурлящий водопад. Мы с Енном устроились на берегу реки. Енн постелил небольшое покрывало на зеленную травку. Конечно, мне больше всего хотелось бы поделиться своими впечатлениями, о моем полёте с Енном, но этого делать было нельзя. Почему? Я сам хотел бы ответить на этот вопрос, но пока у меня не было вразумительного ответа. Ответ придёт, но потом, этой фразой я учился терпению, и откладывал безответные вопросы. Енн ещё не пришёл в себе после длительного пребывания в одиночестве. Это отразилась на цвете его лица, бледный без единого намёка на румянец. Енн говорил мне, как притягивает его это место.

– Я прихожу сюда, только тогда, когда ноша мыслей становятся, невыносимо тяжёлой, – сказал Енн, – и справиться с ними мне помогает именно это место. Я берегу его, и не прихожу сюда часто, словно боюсь, что оно потеряет свою положительную энергию, если приходить суда слишком часто. Хотя меня тянет сюда всегда.

– Я думаю Енн, что у этого огромного водопада достаточно энергии, чтобы поделиться с нами и не утерять свою способность исцелять души. Мне тоже очень понравилось здесь.

– Это место не может не понравиться Алекс.

– Да, Енн, он находится близко к храму, ведь верхний храм и есть загадка.

– Да Алекс, безусловно, я тоже так думаю. Это место, окружено энергией храма.

– Ты видел, что–то странное на этом месте, Енн.

– Да. Это место притягивает не только меня, но и тех монахов хранителей храма, которые жили несколько тысячелетий назад. И каждый хранитель открывался следующему преемнику. И никто из нас не может найти связь, между храмом и водопадом. Видеть это явление удавалось не всем хранителям, но те, кто видел это явление, описывали его одинаково. И вот этот список пополнил и я, среди хранителей, которые это видели.

– Что? Енн, что это за явление?

– Ярко оранжевый шар, который появляется над водопадом и исчезает в одно мгновение, словно его и не было.

– Когда ты видел, этот шар Енн.

– За день до того, как ты зашёл в дверь в храме.

– Ты как–то связываешь эти события Енн?

– Это только мои предположения, такие же, как у всех моих предшественников. Связь между сообщениями иероглифов на дверях и этим загадочным светом над водопадом. Но они не всегда следует друг за другом, поэтому трудно найти между ними связь.

– То есть, как я тебя понял Енн, иероглифы могут появиться, не зависимо от света над водопадом и наоборот.

– Да, Алекс, поэтому нельзя связывать эти явление, но и отрицать их связь тоже нельзя.

– Свет над водопадом могли видеть не только хранители, но и другие монахи.

– Да Алекс, дело в том, что они увидели свет над водопадом и после того как мы с тобой зашли в храм. Они рассказывали, что на этот раз свет тянулся далеко в небо. И лишь взлетев очень высоко, свет исчез.

– И монахи связывают эти явление, с моим входом в храм?

– Такое уже было, давно, во времена других хранителей.

– Монахи требуют объяснение?

– Нет, Алекс, монахи ничего никогда не требуют, они довольствуются, той информацией, который говорит им хранитель. Это все не имеет, никакого значение для меня Алекс. Я лишь хотел показать тебе это место, а на счёт этих явлений, я знаю столько, сколько должен знать.

– Ты ведь не открываешь всю информацию монахам?

– Нет, они тоже знают столько, сколько должны знать. И не требуют с меня большего. Они считают себя ещё не готовыми к другой информации. Неизвестно, как мы поведём себя, знай мы больше.