Миротворец

Хотя… Какие бы они титулы ни носили, а для меня всегда останутся моими старыми друзьями. Людьми, с которыми мы прошли весь Асперанорр. Замерзали на северных землях, плечом к плечу сражались на улицах Вертэнда, Мэша и Брэйонда.

Где-то в арьергарде двигался Хаугри с монахами и тремя женщинами, которые некогда были ведьмами. Впереди нас ждала долгая дорога к замку Арден Грасс. Когда-то умение совершать марши считалось одним из основных умений войск. Привести армию к месту сражения не так просто, как может показаться на первый взгляд. За пять лет мне пришлось многому научиться. Может, для вас это прозвучит и удивительно, но маршевая скорость кавалерии почти не превышает скорости марша пехоты. Лошадь, какой бы она сильной ни была, все-таки не машина. Это в фильмах герои могут скакать галопом весь день.

Две сотни рыцарей, идущие в колонне по двое, растянулись на целых четыреста метров. Добавьте к этому отряд гномов, дозоры, небольшой обоз, и в результате получится колонна километровой длины.

Просматривая собственные дневники и записи, я часто натыкался на ошибку – называл «рыцарями» простых воинов ордена. Да, это неверно и, может быть, даже неуважительно по отношению к тем, кто заслужил это почетное звание. Дело в том, что долгая пятилетняя война многому научила. Пасторальных картинок в обозримом будущем не предвиделось, а война, так уж она устроена, стирает и нивелирует звания и прочие условности.

Я видел и ложь, и трусость, и предательство. Как видел и настоящую, а не показную храбрость. Мне доводилось встречать людей, которые были настоящими героями. Их храбрость творила чудеса, изменяла ход сражений и спасала жизни людей. Поэтому для меня дорог каждый, кто встал под знамена нашего братства…

Через несколько часов, когда колонна уже перестала растягиваться и вошла в привычный походный ритм, позади нас запели гномы. Старая песня. Времен короля Гэральда Первого и эльфийских войн. Голоса у гномов сильные и глубокие. Они пели, и звуки их голосов были похожи на звучание церковного органа. Пожалуй, никто в Асперанорре не поет с таким чувством, как воины в военных походах. Трубадуры, уличные артисты – это не то. В гномьих песнях нет работы на публику. Они поют как дышат. Раскрываясь полностью, без остатка. А слова полны боли о погибших друзьях и близких, которые ждут дома. Это нельзя описать, это надо слышать и слушать!

В самом хвосте дымили полевые кухни. Они появились у нас года три назад, когда нам надоело терять время на привалах в ожидании обедов и ужинов. Идея принадлежит Лексио Эльвейре, который многое сделал, чтобы наладить наш полевой быт.

Он долго не доверял нам. Присматривался к ордену, нашим делам и поступкам. Прошло не меньше года, прежде чем лед его недоверия растаял. В конце концов мы подружились, и я многое узнал о его нелегкой судьбе. Нет, не буду рассказывать о его прошлом. Полагаю, что летописцы найдутся и без меня. Проливать чернила легче, чем кровь.

– Как это все не вовремя, – буркнул Рэйнар.

– Почему? – покосился на него Мэдд. – Я, наоборот, рад, что выбрался из замка.

– Засиделся?

– Эдак скоро отращу брюхо и начну обрастать мхом. – Стоук усмехнулся и хлопнул себя по пузу.

– В счастье люди толстеют, – усмехнулся я.

– Кира должна скоро родить, – пояснил Трэмп. – Торри утверждает, что будет дочка.

– Я рад видеть тебя счастливым!

– Что поделать, – развел руками Рэйнар. – В жизни каждого человека наступает момент, когда он задумывается – кто заплачет о его смерти? Рад, что, когда подойдет мое время, про меня будет кому вспомнить и поднять поминальную чашу.

– О боги! – пробасил Мэдд. – Он стал мыслителем! Какой ужас…

Дарби ехал рядом. Несколько раз пытались его разговорить, но он или отмалчивался, или отвечал невпопад. Смерть жены сделала свое черное дело – наш весельчак здорово сдал. Его некогда черные как смоль волосы пронизаны седыми прядями. Появились морщины, а в глазах засела тоска.

Через двадцать два дня мы вышли к замку, где нас встретил Арруан Мэш. Глядя на этого молодого мужчину, трудно представить худенького паренька, каким он появился в замке Альдкамм. Сейчас это здоровый и сильный муж. Пусть и молодой, но уже достаточно опытный воин.

Мы гулко прошагали по настилу подъемного моста, прошли сквозь сумрак надвратных башен и оказались во дворе замка. Кто-то из воинов принял от меня повод, и мы отправились в донжон. Во дворе уже пылали костры, на которых жарились тушки кабанов и оленей.

– Не похоже, чтобы эти бездельники голодали, – сказал Рэйнар, с удовольствием вдыхая ароматные запахи.

– Тебе бы только пожрать, – проворчал Мэдд.

Квадратный двор замка был заполнен строительными материалами. Некоторые из них преодолели долгий путь, прежде чем оказаться здесь. Ближайшая каменоломня находилась в пятидесяти километрах отсюда.