Миротворец

По мере продвижения держали совет — в Кирраир вверх по реке до холма или пройти дальше, по ее изгибу, до места преступления — завала обиталища представительниц дружественной расы. Галеадзо было все равно, а вот я вдоволь наспорилась с Идэром, выступая за второй вариант. Конечно, мне хотелось получить обещанные герцогом деньги, но покопаться в деле с русалками было интереснее. В Кирраир мы, разумеется, не пошли, ибо спорить с колдуном, почуявшим занятное дело и наживу, очень трудно. Идэр ругался, быстро набравшись от меня людских выраженьиц, я сдержанно ухмылялась, а Галеадзо время от времени улыбался, глядя на нас. Улыбка Галеадзо — явление не столь редкое, как я думала вначале, но она делится на несколько видов: снисходтельно-насмешливая, горько-ироничная, зловеще-угрожающая и искренне-радостная. Теоретически, последняя должна существовать, но, думаю, я никогда ее не увижу.

За пару дней пути я выяснила, что Идэр относится к тому типу личностей, с которыми мне общаться довольно интересно («несмотря на то что эльф» — добавляла я про себя) и не надоедает совсем, а вот нормальный, здоровый спор на интересующие нас темы с Галеадзо меня просто уничтожал морально. Он грозил перекроить все мои знания по новой мерке, а убеждения просто втаптывал в грязь! Конечно, я в этом плане не отставала от дроу, так что мы с ним вели себя примерно как яро враждующие кошка с собакой при одном хозяине — вроде рядом, но едва кошка зашипит, собака тут же начнет лаять.

К вечеру второго дня пути пред нами открылась сия картина: вокруг реки травка зеленеет, а само русло засыпано камнями и комьями земли на треть версты вдоль и в высоту.

— Мило, — буркнула я. — Это, похоже, действительно с неба свалилось.

— Похоже, — откликнулся Идэр.

— Точно магия. Только вот зачем? Такое чувство, что человеку просто нечего делать было.

— Может и вправду магические «экс-с-перименты»? — предположил Галеадзо, удачно передразнивая речь русалки. — А может, случайно вышло.

— Может, — не стала спорить я. — Если новичок. Но что за придурки не следят за своими учениками?!

Я могла бы сказать имя. Банчиниев, Йоргус. До сих пор страшно, как вспомню то чудище, демона-геллеренума, которого призвала в тринадцать лет. После той вот «случайности» и взялся маг за мою учебу основательно, почти не оставив свободного времени.

— Скорее всего, нервы у колдуна какого-нибудь расшалились. Или просто идиот-фанатик, ненавидящий русалок, нашелся. В любом случае, надо убирать, — вздохнула я.

— Ты знаешь еще и магию земли? — поинтересовался Галеадзо.

— Похвально слышать такие комплименты, — пожала я плечами. — Но не знаю. Вернее, я могу что-нибудь там наколдовать, но запас магии у меня иссякнет на второй фразе заклятья. Можно попробовать сжечь… каким-нибудь способом.

«Каким-нибудь долгим и совершенно неподходящим для того, а потому наверняка извращенным, способом» — подумала я мрачно, а вслух высказался Идэр:

— Ну да, небольшой пожар нам не помешает, а то лето слишком дождливое обещали…

Я смерила его уничтожающим (как мне верилось) взглядом. Интересно, кто ему обещал? Уж не бабушки ли на лавочке?

— Могу еще предложить тебе раскопать вручную, а я пока смотаюсь в ближайшую деревеньку за парой лопат, и Галеадзо тебе поможет, — предложила я, и дроу замолчали.

Можно призвать каких-нибудь землероющих существ, но в этой местности… на ум упорно приходили только кроты. М-да.

И тут у меня появилась идея. Бредовая, конечно же. Вообще, магия — вещь скорее разрушительного характера, чем созидательного, исключая, пожалуй, только целительство. А я, пропустим ругань, лешему сестра, черту дочка, решила угробить драконью долю своих сил на сотворение. И это я, обладающая редким даром призыва, без угрызений совести подчиняющая разум живых существ! Саму от себя воротит — такой альтруистический поступок. Вообще в монастырь уйду.

Наверное, мы все-таки очень похожи с тем магом — оба успели вдоволь поиздеваться над природой. Рано или поздно она такого не выдержит. Так уж повелось — как отнимать разум, волю и жизнь, то хоть пачками, а как наделять всем этим, так сразу в крик…

— Ну, все, — пробормотала я, чувствуя легкое возбуждение. Где-то в животе завязался тугой узел, а кончики пальцев начало покалывать.

Идэр на всякий случай отступил от меня подальше.

Ладно-ладно. Попробуем творить. Равносильно убийце, занявшемуся врачеванием — непривычно до жути, а что куда пришивать вроде бы знаешь. В голове всплывали слова, формулы, знаки, я представила, что груда камней — это кокон. Большой грубый кокон, внутри которого начинает зарождаться разум.

— Дарю тебе жизнь, — прошептала я, закрывая глаза.

Зрение мне не требовалось — и так прекрасно понимала, что происходило. Земля начинала дышать. Камни помельче осыпались. Вот этот самый большой камень будет на груди, как сердце… К тому же — прочность на высоте.