Миротворец 45‑го калибра (сборник)

Шаркая по асфальту подошвами стоптанных ботинок, ссутулившись и опустив голову, Димон брел по направлению к кладбищу. Умереть ему хотелось именно там, рядом с могилой родителей. Димон взглянул на имплантированный в запястье индикатор – жить оставалось четыре часа двадцать две минуты. Он миновал витрину супермаркета, искусно декорированную деликатесами. Последний раз Димон ел позавчера. Он остановился и прикинул ресурсы. Сорок минут ходу до кладбища, еще десять через него. Четверть часа на то, чтобы посидеть у могилы, подумать и окончательно подготовиться. Двадцать минут на покупки. Итого остается три часа. На них можно взять палку колбасы, буханку хлеба и курево. Последнюю затяжку Димон сделал вчера. Сигареты купить надо обязательно, но целая пачка ни к чему – он не успеет ее скурить, даже если будет дымить беспрерывно. Значит, обойдется пятью сигаретами россыпью, тогда останется минут двадцать – двадцать пять, должно хватить на бутылку пепси-колы.

Димон решился. Какая разница, проживет он эти лишние три часа или нет. Чуда все равно уже не случится. Он и так ждал этого чуда слишком долго, во всем себе отказывая и надеясь неизвестно на что. Так пускай хоть жизнеобеспечение ему отключат на сытый желудок. Димон вошел в магазин. Мелькнула мысль взять вместо колбасы пол-литра водки, но Димон ее отмел. Смерти он не боялся, давно с ней смирился, а уходить в полувменяемом состоянии не хотел. Димон отсчитал сигареты, бросил в корзинку продукты и направился к автоматической кассе. Достал карту жизни, в последний раз взглянул на нее. После покупки карта больше не понадобится, он даже не будет ее забирать, так и оставит у кассы или выбросит в стоящую тут же урну.

– Молодой человек, можно вас на минутку? – вдруг услышал Димон женский голос сзади и обернулся. – Да-да, я именно к вам обращаюсь, – незнакомая девица улыбалась ему. – Вы – Дмитрий Анциферов, верно?

– Да, – подтвердил Димон, – я Анциферов, но если быть точным, то пока еще Анциферов. Потому что… впрочем, это неважно… Извините, девушка, я понял, что вы меня знаете, но у меня совершенно нет времени. Ни на что.

Незнакомка приблизилась, оглянулась и, убедившись, что подслушать их некому, проговорила вполголоса:

– Я здесь как раз для того, чтобы какое-то время вам предоставить. Дайте вашу карту, и, пожалуйста, побыстрее.

Димон оторопело протянул карту, девица вновь оглянулась и засеменила к банкомату жизни. Димон вспомнил передачу, которую смотрел несколько лет назад, когда у него еще были телевизор, десятилетний ресурс, работа и оптимистичные планы на будущее. Ведущий рассказывал об аресте целого звена Организации, шайки, которая занималась хищениями ресурса с карт жизни граждан. Помнится, преступники изготавливали из латекса перчатки с нанесенными на них отпечатками пальцев жертв, а потом уводили карты. Ресурс выбирали полностью, так что пострадавшие умирали сразу, как только делался перевод. Потом ресурс рассредоточивали через цепочку фиктивных счетов. Правда, после этого случая банкоматы усовершенствовали, теперь при снятии они реагировали только на руку, лишенную всякого искусственного покрытия. Димон подумал, что было бы забавно, окажись девчонка ученицей тех гадов. Неплохое разочарование ждало бы ее в этом случае.

Девица вернулась и протянула карту. Димон взглянул на индикатор. Вдобавок к четырем часам, которые у него оставались, табло показывало еще сутки жизни.

– Пойдемте со мной, – велела незваная благодетельница. – Есть люди, которые хотят с вами поговорить.

Маринка

Маринка достала из шкафа платье, самое красивое из всех, что у нее когда-либо были, и единственное, которое осталось. Другие платья, так же как и прочий ее гардероб, уже давно были проданы.

Маринка потеряла работу два года назад, на тот момент у нее оставалось около пяти лет ресурса. Сперва она еще на что-то надеялась, однажды ее даже пригласили на интервью. Набирали девушек-танцовщиц в «Плейбой», элитный ночной клуб. По слухам, один вечер в нем стоил клиенту около полугода жизни. Маринка пришла в клуб рано утром, за три часа до назначенного срока, и оказалась в толпе из сотен соискательниц всех возрастов. Под вечер ее, наконец, вызвали в душную, прокуренную комнату. Там за столом, закинув на него ноги и попыхивая сигарой, вальяжно сидел толстый, потный и плешивый мужик. Второй, тощий, с усиками стрелкой и узкими бегающими глазками, стоял у того за спиной.

– Так, – сказал толстяк, бегло прочитав Маринкино резюме, – врач-педиатр, значит?

– Да, – подтвердила Маринка, – шесть лет стажа, практика в…

– Ясно, – прервал толстяк, – это хорошо. Сиськи, задница, – он оглядел Маринку, – вроде ничего. С анальным у тебя как?

– В каком смысле? – растерялась Маринка.

– Да в прямом, – встрял тощий. – Непонятно, что ли, о чем спрашивают, или цену набиваешь? Не видишь, сколько баб хотят эту работу? Тебе конкретный вопрос задали, у нас многие клиенты анал предпочитают.

Маринка отшатнулась, как от пощечины, ее заколотило.