Мировая революция 2.0

Итак, мы видим, что бунты в разных странах обладают одной и той же символикой. Их уже не приурочивают к выборам (в большинстве случаев). Вожди «революций социальных сетей» не сменяют «свергнутых тиранов», а в лучшем случае становятся калифами на час. Естественно, не меняется социально-экономический строй: он пока еще остается капиталистическим (или криминально-квазикапиталистическим). Собственность народу не достается: она просто перекочевывает из одних «элитных» рук в другие.

Однако протесты не знают границ, они распространяются и в страны Запада. Отчего мировое общественное мнение (а особенно — мнение невежественной интернет-молодежи) воспринимает все это как спонтанное и «анонимное» выражение протеста, а не как плод единого вмешательства и замысла.

Везде массы уличных протестантов угодили, как кур в ощип. Например, в тех странах Ближнего Востока, где пали прежние режимы, что вышло в итоге? Там, конечно, воцарились либо старая оппозиция, либо вооруженные группировки и племена, но новая власть, как отмечают авторы «Анонимной войны», новая власть вышла неустойчивой. Прибыльные отрасли потеряли инвестиции, резко упали доходы государств, рухнули планировавшиеся проекты развития. Например, в Ливии с гибелью Каддафи ушел в прошлое план создания прибрежной зоны орошаемого экологически чистого земледелия (пермакультура), постройки городов нового типа и курортной зоны. В странах «победившей демократии» воцарились насилие и убийства, разгулялась нищета, на шее их захлестнулась долговая петля. Например, в Египте, оказавшемся на грани одновременно и банкротства страны, и голода. Естественно, «победившие демократии» угодили в еще большую зависимость от заимодавцев, что означает одно: сии страны стали еще более зависимыми и политически, и экономически.

Победившие «свободолюбцы» не смогли предложить никакой новой, успешной модели развития. Не считать же таковой бред на исламские темы или интеллигентские вопли о свободе после отстранения исламистов в Египте с помощью армии! Везде победа локальных отрядов МР-2.0 привела к такому кризису и хаосу, что собирать кости и трупы придется еще очень и очень долго.

На Западе пока побед не было (да они и не планируются пока), однако там протесты играют роль катализатора или модулятора вполне законного политического процесса. С их помощью можно давить на одних политиков, другим — давать преимущество. Кроме того, в странах ЕС с помощью социальных сетей создаются новые, совершенно нелепые, но «прикольные» партии, которые только парализуют политику. Например, как отмечают авторы «Анонимной войны», движение «Пять звезд» во главе с комиком Беппе Грильо в Италии, пройдя в парламент по итогам выборов, вызвало настоящий политический кризис, сравнимый разве что с кризисом 1992-го. Ибо ничего толкового эти партии-уродцы, собирающие голоса тех, кому «по приколу» или тех, кому все прежние политики надоели, ничего толкового предложить не могут.

Но при всей этой разнице авторы доклада видят общие признаки действа.

Как, например, накачивались энергией протестные массы? Какие мы видим стимулы для мобилизации толп? Одни и те же сходные мифологемы в медиасфере, рассчитанные на трансляцию простых эмоций. Каких эмоций?

Неприкрытой социальной зависти — вбрасываются версии о несметных богатствах лидера-мишени, его семьи, окружения и правящей политической структуры.

Эмоций отвращения — рассказы о поведении лидера-мишени, несовместимом с декларируемыми убеждениями и бытовой моралью.

Эмоций презрения — истории о недостойной личной зависимости от родственников, спонсоров, о позорном бегстве с награбленным, о постыдной болезни.

Эмоций этнорелигиозного гнева — о скрываемом происхождении лидера-мишени. О его зависимости от исторически и культурно враждебной общности или государства. Яркий пример того — слух, распространенный 14.04.2011 Реформистской партией Сирии о том, что на защиту режима президента Башара Асада прибыла 10-тысячная гвардия из Ирана, в подчинение командующего которой приведены все операции и все сирийские генералы, и Сирия «превратилась в 32-ю провинцию Ирана».

Разжигается чувство ненависти к опорным институтам режима, стесняющим массы и социальные слои в самовыражении, гражданских правах, благах, доступе к информации.

Даже семантическая, знаковая сторона протестных выступлений нового типа очень похожа в разных странах.

«…Применяются так называемые «сквозные символы», внушающие противнику угрозу неопределенностью и анонимностью наступающей стороны, непредсказуемостью ее разрушительных действий. Посмотрим на эти знаки: маска Гая Фокса, знак вопроса вместо лица в символике хакерского объединения Anonymous.