Мировой кризис: Общая теория глобализации

С одной стороны, происходит формирование в результате слияния ранее отделенных друг от друга региональных сегментов единых общемировых рынков. Подобная интеграция региональных рынков наиболее заметна и последовательна в финансовой и информационной сферах.

С другой стороны, наблюдается менее популярная, но не менее важная интеграция отдельных глобальных рынков различных финансовых инструментов в единый мировой рынок финансов. Она выражается в снижении «цены перехода» капиталов из одного инструмента в другой.

Такое сочетание процессов объединения «региональных» и «отраслевых» финансовых рынков в общемировой финансовый рынок ставит на повестку дня вопрос о возникновении в единой финансово-информационной сфере глобальных монополий, обладающих невиданной рыночной властью.

Причина актуальности этой проблемы проста: единый рынок в принципе нельзя поделить. Лишенный естественных внутренних барьеров и испытывая свойственную всякому рынку постоянную тягу к концентрации, единый рынок склонен к формированию единой сверхмонополии. Конкуренция, развиваясь и устраняя внутренние барьеры рынка, вполне диалектически начинает отрицать сама себя, порождая монополии, - тем более крупные и тем сильнее влияющие на рынок, чем более совершенной с формальной точки зрения является исходная конкурентная среда.

Возникновение на едином мировом рынке глобальных монополий, отрицающих конкуренцию самим своим существованием, служит не менее наглядным выражением ее вырождения, чем ее превращение из инструмента развития и воспитания в орудие уничтожения слабейших участников.

Современные информационные технологии размывают конкуренцию так же, как демократию (см. параграф 4.5), - и она так же вырождается, превращаясь в свою противоположность.

Многочисленные относительно успешные разделы рынков, известные истории, либо охватывали короткие по сравнению со сроком жизни господствующего на соответствующем рынке товара (именно этот срок является естественным масштабом времени в рыночных процессах) промежутки времени, либо основывались на объективных препятствиях, затруднявших доступ части конкурентов к каким-либо принципиально важным элементам рынков.

Современные информационные технологии, до минимума снижая трансакционные издержки и «цену входа» на глобальные финансовые и информационные рынки, уничтожают эти препятствия, устраняя тем самым и «зацепки» для всякого устойчивого раздела этих рынков. Срок же жизни господствующего товара - актуальной информации, определяющей ожидания и поведение субъектов этих рынков, - стремится к нулю, что делает невозможным даже краткосрочный относительно времени жизни господствующего товара раздел данных рынков.

Таким образом, каким бы парадоксальным это ни казалось, внутренняя однородность финансово-информацион-ных рынков по сравнению с товарными в сочетании с более коротким сроком жизни финансовых инструментов и значимой для финансовых рынков информации по сравнению с такими же инструментами и информацией, обращающихся на товарных рынках, делает финансово-информационные рынки более предрасположенными к монополизации, чем традиционные рынки обычных товаров и услуг.

В результате возникновение монополий мирового масштаба на финансово-информационных рынках идет быстрее аналогичного процесса возникновения торгово-производственных транснациональных монополий и носит значительно более глубокий характер.

Чтобы подчеркнуть указанное различие, приобретающее все более качественный характер, ТНК, активно действующие в финансово-информационной сфере, разумно выделять в особую категорию - «финансово-информационных» ТНК или, что более точно, глобальных монополий.

9.3. От транснациональных корпораций к глобальным монополиям

«Старые добрые» торгово-производственные ТНК, воспетые еще Кукрыниксами, больше не могут даже претендовать на роль хозяев мира. На смену им идут новые глобальные монополии, во многом вырастающие из старых торгово-производственных структур и контролирующие развитие уже не столько производства и торговли, сколько технологий и мировоззрений.

Такое усиление и углубление монополизма в мировом масштабе усугубляет все негативные последствия традиционного монополизма, обогащая их качественно новыми, попросту не представимыми в прошлой реальности.

Глобальные монополии зачастую даже не формализованы, что затрудняет их анализ, не говоря уже о внешнем регулировании. Но их эффективность, мобильность и разносторонность на порядок превышают аналогичные качества ТНК, обычно входящих в их состав либо являющихся их устойчивыми партнерами.

Об актуальности проблемы увеличения роли и влияния глобальных монополий свидетельствует такой институциональный факт, значение которого очевидно всякому советскому человеку, как совпавшая с ростом видимых проявлений их активности передача еще в 1993 году исследований ТНК от специализированного органа ООН (UNCTC), который в целом справлялся с задачей, на более низкий уровень, - соответствующему отделу ЮНКТАД.