Мировой порядок

Севрский договор 1920 года, подписанный с правительством того, что осталось от Османской империи после Первой мировой войны, создал на Ближнем Востоке «лоскутное одеяло» малых государств (подобного в политической истории этого региона еще не бывало). Некоторые страны, к примеру, Египет и Иран, он же древняя Персия, могли похвастаться историческим имперским опытом и достижениями культуры. Другие появились на свет как «подмандатные территории» Великобритании и Франции – налицо, очевидно, продолжение европейской колониальной политики или, как минимум, патерналистская попытка представить эти страны зарождающимися государствами, которые нуждаются в опеке. Англо-французское соглашение Сайкса – Пико 1916 года (по именам глав английской и французской делегаций соответственно) поделило Ближний Восток на сферы влияния. Мандатная система, ратифицированная Лигой Наций, фактически обеспечила этому разделению юридический статус: Сирия и Ливан отошли Франции; Месопотамия, а позднее Ирак достались Великобритании; Палестина и Трансиордания вошли в состав «подмандатной британской территории Палестина», что протянулась от Средиземноморского побережья до Ирака. В каждом из этих субъектов государственного права имелись несколько конфессиональных и этнических групп, причем исторически враждебных друг другу. Это позволяло обладателям мандата править, «манипулируя напряженностью», и тем самым закладывать фундамент для грядущих гражданских и региональных войн.

С учетом укрепления позиций сионизма (еврейского национализма, выступающего за создание собственного государства в «Земле Израилевой», оформившегося еще перед войной, но обретшего реальную силу по ее окончании) британское правительство в 1917 году в так называемой «декларации Бальфура» (в письме министра иностранных дел Великобритании лорду Ротшильду) объявило, что поддерживает «основание в Палестине национального дома для еврейского народа»; при этом оговаривалось, что кабинет «полностью отдает себе отчет в недопустимости действий, которые могли бы нарушить гражданские и религиозные права существующих нееврейских общин». Британия усугубила неоднозначность этой формулировки, пообещав те же земли шарифу Мекки[67]

.

Эти бюрократические перераспределения власти привели к серьезным народным волнениям. В 1924 году светские националисты новопровозглашенной Республики Турция отменили основной институт панисламского единства, халифат, и заявили о создании светского государства. В итоге мусульманский мир оказался «подвешенным» между победоносным вестфальским международным порядком и отныне превратившейся в неосуществимую мечту концепцией Дар аль-ислам. Почти не обладая надлежащим опытом, страны Ближнего Востока стали формировать современные государства в границах, по большей части никак не обоснованных исторически.

Возникновение светского государства «а-ля европейское» не имело прецедентов в арабской истории. Перво-наперво арабы попробовали адаптировать концепции суверенитета и государственности для собственных целей. Сложившиеся коммерческие и политические элиты начали действовать в рамках вестфальского порядка и глобальной экономики; они требовали для своих народов права войти в эту систему в качестве равноправных членов. Их лозунгом стала подлинная независимость вновь созданных политических единиц, даже тех, которые родились совсем недавно, а не уничтожение вестфальского порядка. И основным инструментом виделась секуляризация, набиравшая «ход». Но, в отличие от Европы, она не привела к формированию плюралистического порядка.

Со временем проявились две противоположные тенденции. «Панарабисты» приняли существование системы государств. Но под государством они понимали страну единого арабского народа, единицу, объединенную этнически, лингвистически и культурно. Напротив, «политизированные исламисты» отстаивали общую веру как главный фактор современной арабской идентичности. Исламисты – среди которых лучше всего известны сегодня «Братья-мусульмане» – зачастую принадлежали к хорошо образованным представителям нового среднего класса. Многие воспринимали исламизм как способ выжить в послевоенную эпоху без необходимости жертвовать «исконными ценностями», как способ осовремениться без необходимости становиться Западом.

До Второй мировой войны европейским державам в целом удавалось поддерживать в регионе порядок, «предписанный» ими же Ближнему Востоку по окончании Первой мировой. Впоследствии возможности европейцев контролировать по-прежнему беспокойный регион фактически исчезли, и ведущим игроком на этой арене сделались Соединенные Штаты. В 1950-х и 1960-х годах более или менее феодальные, монархические правительства в Египте, Ираке, Сирии, Йемене и Ливии были свергнуты местными военными, которые декларировали установление светского правления.