Миры Филипа Фармера. Т. 11. Любовь зла. Конец времён. Растиньяк-дьявол

В итоге на планете возникло два вида разумных существ: на Сиддо это были гуманоиды, на удивление схожие с людьми, а на северном материке Абака’а’ту цивилизацию создали разумные насекомые — жуки-очкецы. Homo Etaoz успели достигнуть цивилизации, соответствующей уровню Древнего Египта и Вавилона, а затем все гуманоидное население материка — и дикое, и цивилизованное — внезапно вымерло.

Это случилось всего за тысячу лет до того, как очкецовый Колумб вступил на Сиддо. В результате исследований, которые очкецы вели около двухсот лет, жуки пришли к выводу, что аборигенов можно считать полностью вымершим видом. Однако по мере колонизации и заселения нового континента очкецы-пионеры стали периодически сталкиваться с крошечными группками гуманоидов. Те отступали в пустыни, где обнаружить их было так же сложно, как пигмеев в джунглях. По приблизительным оценкам, их осталось не больше одной-двух тысяч, рассеянных на территории около ста тысяч квадратных километров.

Очкецам удалось поймать несколько мужчин, и перед тем, как их выпустить, они постарались изучить их язык. Особенно их интересовала причина, по которой гуманоиды так внезапно и таинственно исчезли с лица планеты. Но аборигены смогли рассказать им только несколько легенд, полных противоречий и имевших явно мистический уклон. Как видно, они сами не знали истинной причины. По их мифам, катастрофа объяснялась Великим Мором, насланным Богиней-Матерью. По другой версии, та же богиня наслала на впавших в грех людей полчища демонов, дабы они смели нечестивцев с лица земли. Еще один миф рассказывал о том, как Праматерь раскачала небесную твердь и звезды градом посыпались на головы грешников, истребив весь их род.

В любом случае, для того чтобы начать обучение остальных, Хэлу явно не хватало информации. У его предшественника на то, чтобы обучить нескольких очкецов американскому и с их помощью составить первый словарь, было только восемь месяцев. Вообще-то первая экспедиция находилась на планете десять месяцев, но первые два из них ушли на сбор атмосферных, химических, биологических образцов и их исследование с целью установления степени опасности этой планеты для жизни землян.

Когда земляне наконец отважились выйти, то, несмотря на все предосторожности, двое тут же умерли от укусов ядовитых насекомых, а еще одного сжевал местный хищник. Затем пол-экипажа свалила болезнь, доводящая до полного истощения, но, к счастью, оказавшаяся не смертельной. Впоследствии выяснилось, что она была вызвана совершенно безобидной для аборигенов бактерией, которая в телах их земных гостей подверглась своеобразным мутациям.

Опасаясь, что могут обнаружиться новые болезни, и памятуя, что главным заданием экспедиции был поиск, а не подробные исследования, капитан отдал приказ возвращаться домой. Прежде чем экипажу позволили вступить на родную землю, их довольно долго продержали в карантине на одном из спутников. И все же через пару дней после возвращения домой лингвист умер.

Пока строился новый корабль, медики разработали вакцину против этой болезни. Все остальные образцы бактерий и вирусов, привезенные с Этаоза, также были всесторонне исследованы и проверены сначала на животных, а потом на людях, приговоренных к отправке к Ч. В результате этого был получен ряд вакцин, и всему экипажу «Гавриила» были сделаны прививки, после которых многие чувствовали себя не очень хорошо.

По причинам, известным только иерархам, капитан первой экспедиции был разжалован. Хэл подозревал, что это каким-то образом связано с тем, что он не сумел добиться согласия очкецов на предоставление землянам проб своей крови (конечно, для чисто научных целей!) и на вскрытие нескольких трупов. Очкецы отказали, объяснив это чисто религиозными причинами, по которым вскрытие умерших является частью ритуала, который может проводить лишь психосвященник и присутствие посторонних при котором недопустимо. Раздобыть труп в обход запрета тоже не удалось, так как тела сразу же кремировались.

Капитан собирался было прямо перед отлетом захватить пару аборигенов в плен, но потом отказался от такой мысли, так как это могло привести к ненужному обострению отношений между двумя планетами. Он знал, что после его рапорта на Этаоз будет послан другой, более мощный корабль, и вот тогда, если переговоры о пробах крови снова зайдут в тупик, можно будет применить и силу.

Пока «Гавриил» строился, записи лингвиста первой экспедиции изучал козл из ламедоносцев. Но большую часть времени он потратил на попытки соотнести сиддо с каким-нибудь из земных языков, мертвых или живых. Вместо того чтобы составлять программу скоростного обучения экипажа, он развлекался таблицами и графиками, так впоследствии никому и не пригодившимися. Может быть, именно потому, что он сам понимал, в какую лужу он сел, ламедоносец под предлогом состояния здоровья отказался от участия в экспедиции.