Миры И.А. Ильфа и Е.П. Петрова. Очерки вербализованной повседневности

Объявление в сибирской газете “Красный Курган” радостно извещает, что "Получена и поступила в продажу игра Мировая революция”».

Рекомендуется школам, клубам и всем игрокам. Игра рассчитана для всех возрастов. Кроме того, совершенно не замечая, можно по игре изучать политграмоту. В игре приходится воевать с белыми и черными, с газами и кулаками, побывать в деревне, рабфаке, МОПРе

(международная организация помощи борцам революции, коммунистическая благотворительная организация, созданная по решению Коминтерна в качестве коммунистического аналога Красному Кресту. — М. О., Д. Ф.) — словом, заглянуть всюду. Понять игру можно с первого же хода. Руководство и кубики прилагаются. Играть может сразу же до 10 человек.

В каждой семье необходимо иметь эту игру и на досуге разумно развлекаться. Игра стоит 1 рубль, но в интересах внедрения нового быта для членов профсоюзов предоставляются скидки в 50 проц. (курсив наш. — М. О., Д. Ф.

).

Празднуйте, члены профсоюзов. Какая чудная «Мировая революция». Одно слово — игрушка. И как приятно разумно развлекаться на досуге мировой революцией[110].

Так шутилось в 1927 году (с симптоматичными выпадами против «Нового Лефа»). На исходе же 1928 года соавторы произвели замену: теперь вдова должна была бы дожить «до Страшного суда», отчего шутка утратила смысл. Равным образом ушли разговоры обывателей о «шанхайском перевороте» и военных планах СТО, «антитроцкистские» вопросы пьяницы-дворника о возвращении земли помещикам хоть и не тронуты в беловом варианте, но не вошли ни в журнальное, ни в последующие издания «Двенадцати стульев». И т. д. В итоге роман сократили почти на треть.

Поэтика пространства: «московский текст»

Поэтика пространства дилогии Ильфа и Петрова определяется тем, что в обоих романах Остап и его свита отправляются в странствие. В «Двенадцати стульях», в первой части, Ипполит Воробьянинов, бывший помещик, ставший мелким служащим в захолустном уездном городке, узнает от умирающей тещи, что та спрятала свои драгоценности в одном из двенадцати стульев старинного мебельного гарнитура, гарнитур же находился в родном городе Воробьянинова — Старгороде. Воробьянинов отправляется за стульями, туда же спешит священник Федор Востриков, который узнал о кладе, исповедуя умирающую владелицу. В Старгороде Воробьянинов встречает Остапа Бендера, они становятся компаньонами, конкурируя с отцом Федором. Два стула осмотрены в Старгороде, а в погоне за остальными, отправленными старгородской администрацией в московский Музей мебели, компаньоны во второй части романа (которая так и называется — «В Москве») оказываются в столице, а потом, в третьей, странствуют по СССР, в частности по Волге, Кавказу, Крыму, только сокровище все время ускользает от них, как и от неудачливого отца Федора. Последний стул компаньоны отыщут снова в Москве, однако клад уже давно обнаружен, передан государству, и на воробьяниновские драгоценности выстроен новый клуб железнодорожников. В «Золотом теленке» Бендер снова стремится добыть состояние и снова скитается по СССР. Мимолетно посетив Москву, он в финале — с полученным состоянием — оказывается в приморском городе Черноморске и терпит окончательный крах, пытаясь бежать в Румынию.

Московский текст I