Миры Пола Андерсона. Т. 17. День, когда они возвратились. Рыцарь призраков и теней

На земле пришелец использовал свои необыкновенные крылья, сложенные вдвое, как ноги: расположенные на сгибах пальцы образовали плоские ступни, а длинные отведенные назад кости предплечий служили дополнительной опорой при остановке. В такой позе его рост составлял сантиметров сто тридцать пять, голова доходила Айвару до груди. Весил он около двадцати пяти килограммов. Рядом с выступающей как киль грудной костью торчали тонкие, покрытые желтоватой кожей руки, развившиеся, вероятно, из птичьих лап. На каждой руке было три когтистых пальца плюс еще два противостоящих и рудиментарный отросток на внутренней поверхности запястья. На сильной шее гордо сидела крупная голова. У ифрианца был выпуклый череп, низкий лоб и узкое лицо с чем-то вроде остроконечного костного выступа посередине; выразительный рот странным образом контрастировал с клыками хищника. Гребень из жестких черно-белых перьев шел по голове и шее, веером спускаясь на плечи. Все тело ифрианца, кроме ступней и рук, было покрыто блестящим коричневым пухом, а огромные глаза, которые, казалось, никогда не мигают, сияли золотом.

Ифрианец был одет во что-то вроде передника со множеством карманов и лямок. Нож, фляга и револьвер составляли все его имущество. Он был приспособлен к жизни в пустыне гораздо лучше, чем человек.

Миккал затянулся своей сигаретой, расслабился, улыбнулся и отсалютовал дротиком.

— Хийя, путешественник, — произнес он формальное приветствие, — мы рады видеть тебя среди нас. Да не будет меж нами вражды у водопоя. Я Миккал Красная Крыша, это моя сестра Фрайна Шапито, мы из табора Привал. А это наш спутник Рольф Маринер из университета.

Англик, на котором ответил ифрианец, имел странный акцент — то ли из-за особенностей его голосового аппарата, то ли потому, что инопланетянин говорил на каком-то провинциальном диалекте.

— Спасибо, приветствую вас, и да будет ветер вам попутным. Я Эраннат из Ворот Бури на Авалоне. Позвольте мне утолить жажду, и мы сможем поговорить, если желаете.

Столь же неуклюжий на земле, сколь грациозный в воздухе, ифрианец заковылял к роднику. Когда он наклонился к воде, Айвар заметил похожие на жабры отверстия, по три с каждой стороны тела. Сейчас они были закрыты, но в полете сокращения мышц, вероятно, заставляли их работать наподобие мехов, снабжая организм дополнительным количеством кислорода: метаболизм ифрианца должен быть очень активным, чтобы дать достаточно энергии для подъема тела такого веса. Значит, еды ему нужно тоже много, подумал Айвар. Неудивительно, что Эраннат путешествует в одиночестве: пустыня не прокормила бы двоих представителей этого вида.

— Он великолепен, — шепнула Фрайна Айвару. — Как ты его назвал?

— Ифрианец, — ответил Наследник. — Разве ты не знаешь?

— Наверное, я когда-то что-то слышала, но я ведь невежественная кочевница, Рольф. Ты потом мне о них расскажешь?

«Ха! Еще как расскажу!» — подумал Айвар.

Миккал снова уселся на прежнее место в тени.

— Позволено ли мне будет спросить, что привело тебя сюда, чужестранец?

— Обстоятельства, — ответил Эраннат. Его народ всегда отличался немногословностью. Большая часть общения ифрианцев между собой осуществлялась посредством движений очень чувствительных перьев гребня.

Миккал рассмеялся:

— Другими словами, да, спросить можно, но нет, ответа не получишь. Но все-таки не хочешь ли ты немножко поболтать с нами? Эй, Фрайна, Рольф, присоединяйтесь к компании.

Девушка и Айвар сели. Взгляд Эранната задержался на Наследнике.

— Мне до сих пор не случалось встречать здесь представителей твоего народа.

— Мне… мне захотелось перемен… — запинаясь, произнес Айвар.

— Он не особенно распространялся об этом раньше и не обязан сообщать тебе тоже. — заявил Миккал. — Однако, летун, судя по твоему замечанию, ты тут занимался наблюдениями, и довольно внимательно — если, конечно, ты не любитель беспочвенных обобщений, чем твоя раса вроде бы не отличается.

Перья ифрианца затрепетали, но никто из людей не был способен расшифровать это выражение эмоций.

— Да, — ответил Эраннат после паузы, — я интересуюсь этой планетой. Как и все авалонцы, я встречал людей, но это были люди определенного сорта. Попав на Эней, я пользуюсь возможностью познакомиться и с другими разновидностями.

— Угу. — Миккал сидел скрестив ноги и курил, — Что-то я сомневаюсь, чтобы в Новом Риме слыхали о тебе, — протянул он. — Оккупационные власти подмяли под себя все космические полеты, что сюда, что отсюда. Не хочешь ли показать нам официальное разрешение на свои наблюдения? Терранские вершители наших судеб такие нервные последнее время, разве дадут они свободно околачиваться по стратегически важному пограничному миру представителю соперничающей империи? Я, конечно, просто фантазирую, но похоже, что ты здесь застрял: прибыл, скажем, во время восстания, пока было легко проникнуть сюда незамеченным, а теперь выжидаешь, когда бдительность властей ослабнет и можно будет отправиться домой.

Пальцы Айвара сжали приклад ружья. Но Эраннат остался невозмутимым.