Миры Роберта Хайнлайна. Книга 8

Торби умолк. Он уже упоминал о том, что несколько лет был нищим, и бабушка пришла в ужас от такого бесчестия, хотя прямо об этом не говорила. И он уже понял, что, по мере того как он рассказывает о себе все больше и больше, дедушка только укрепляется в своем мнении, в то время как сам Торби смотрит на вещи совершенно иначе. Он с грустью подумал, что это происходит от осознания взрослым своего превосходства над младшим и что с этим ничего не поделаешь. Он слушал рассуждения дедушки об истории Девяти Миров. Бредли категорически не соглашался со взглядами, бытовавшими в Саргоне, но, в общем-то, его точка зрения была близка к тому, чему учил Торби Баслим — во всем, что не касалось рабства. Он обрадовался, когда разговор вновь вернулся к организации дела Радбеков. Торби заговорил о своих затруднениях.

— Рим не в один день строился, Торби.

— Мне кажется, я никогда не смогу научиться! Я уже подумывал о возвращении в Гвардию.

Дедушка нахмурился.

— Это не очень умно.

— Почему, сэр?

— Если ты не чувствуешь призвания к бизнесу, найдутся другие не менее почетные занятия.

— Считаете, что служба в Гвардии к таковым не относится?

— Ммм… я и твоя бабушка — мы относим себя к пацифистам философского толка. Нельзя отрицать, что покушению на человеческую жизнь нет морального оправдания.

— Никогда! — подтвердила бабушка.

Торби подумал, что бы сейчас сказал отец. Черт возьми, он знал, что ради освобождения рабов Баслим готов был крушить все направо и налево!

— А что бы вы сделали, если бы на вас шел пират?

— Кто?

— Пират. Представьте, что у вас на хвосте висит пират и приближается с каждой секундой.

— Думаю, следует убегать. Оставаться и вступать в драку аморально. Видишь ли, Тор, насилием ничего нельзя добиться.

— Но вы не можете бежать: у пирата более мощные двигатели. Выход один: ты или он.

— В таком случае следует сдаться; это лишает смысла его намерения… как проповедовал бессмертный Ганди.

Торби глубоко вздохнул.

— Дедушка, простите меня, но его намерения вовсе не лишаются смысла. Вам приходится драться. Рейдеры захватывают рабов. Больше всего я горжусь тем, что мне удалось сжечь одного из них.

— Сжечь одного из них?

— Я накрыл его самонаводящейся ракетой. Разнес корабль в клочья.

Бабушка всхлипнула. Наконец дедушка сухо сказал:

— Тор, боюсь, ты подвергся дурному влиянию. Вероятно, ты в этом не виноват. Но у тебя масса неверных представлений как о фактах, так и об их оценке. А теперь прислушайся к логике. Если ты «сжег» его, то откуда тебе знать, что он был намерен — как ты это говоришь? — «брать рабов». Что бы он с ними делал? Ничего.

Торби продолжал молчать. Было очень важно, с какого края площади человек смотрел на мир… и, если ты не имел статуса, тебя не слушали. Это был всеобщий закон.

— Давай-ка не будем больше говорить на эту тему, — продолжал дедушка Бредли. — Что же касается всего остального, то я дам тебе тот совет, который хотел дать твоему отцу: если ты не чувствуешь призвания к торговле, то даже не пытайся заняться ею. Но сбежать в Гвардию, словно мальчишка, начитавшийся романтических книжек… нет, сынок! Однако тебе еще долго не придется ломать голову, ведь Уимсби — очень способный управляющий; тебе не придется принимать решений, которые шли бы вразрез с твоими желаниями, — дедушка поднялся на ноги. — Насколько я мог понять из бесед с Джоном, он не прочь нести свою ношу еще немного… а если это потребуется, то и больше того. А теперь пойдем спать. Скоро рассветет.

Наутро Торби уехал, провожаемый вежливыми заверениями, что их дом — его дом, и в конце концов юноша стал подозревать, что так оно и есть. Проведя ночь без сна, он принял решение и с ним явился в Радбек-Сити. Он хотел жить, видя вокруг себя переборки и палубы корабля. Он хотел вернуться к тому делу, которому служил отец; быть миллиардером — не его удел.

Сначала нужно сделать вот что. Добраться до бумаг, подписанных его родителями, сравнить их с теми, которые были приготовлены для него, — ведь отец, вероятно, хорошо знал, что нужно делать, — затем подписать их, чтобы дядя Джек мог спокойно продолжать работу после того, как Торби покинет планету. Дедушка был прав: Джон Уимсби прекрасно разбирается в делах, которых он, Торби, совершенно не понимает. Он должен быть благодарен дяде Джеку. Перед тем как проститься, надо будет его поблагодарить. А затем — покинуть Терру и вернуться к людям, с которыми он говорит на одном языке.

Войдя в свой офис, он тут же связался с кабинетом дяди Джека, но того не было в городе. Торби решил написать ему записку, выдержанную в самых вежливых выражениях… О да! Надо попрощаться с Ледой.

Он позвонил в юридический отдел и попросил разыскать документы, оставленные его родителями, и прислать их к нему в кабинет.

Вместо документов появился судья Брудер.

— Радбек, зачем вам документы, которые вы затребовали из сейфа?

— Я хотел бы взглянуть на них, — объяснил Торби.

— Брать бумаги из сейфа могут только руководящие работники компании.

— А кто же я?