Миры темных эпох

Он широко улыбнулся. В родных зеленых глазах мелькнуло такое тепло, что можно было бы согреть весь этот промозгший за ночь город. Артос кивнул головой и вышел. Я теребил в руках свиток, боясь снова развернуть его и узнать еще какую-нибудь страшную тайну которая принесет мне разочарование по отношении к тому, кого я боготворил всю свою жизнь. Но руки по собственной воле развернули свиток и глаза побежали по буквам:

"…если кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. Если кто возьмет верхнюю одежду, отдай ему и нижнюю. Если кто взял у тебя твое, не требуй назад…"

– Ну если Артос например попросит, или Дракс с Настисом, мы ведь друзья неразлучные уже почти восемь лет… конечно все отдам и пойду с ними хоть за Великий Хребет! Ну, а если кто-то чужой будет, да еще если он вор и мошенник? Мда… как все непонятно… – прошептал я себе под нос.

"Всякому просящему у тебя давай и не требуй назад, ибо Отец желает, чтобы всем было даруемо от Его благодатных даров. Блажен дающий по заповеди, ибо он безукоризненный. Горе же тому, кто берет, ибо если берет, имея нужду, то он неповинен, но если не имея нужды берет, до даст отчет, почему и для чего брал. Оказавшись в темнице, он будет допрошен о своих деяниях и не выйдет оттуда до тех пор, пока не отдаст последней монеты."

– Что ж, вот тут уже кое-что понятно – вор и мошенник должен сидеть в тюрьме. Только получается, что блаженным быть хорошо и даже почетно? – недоуменно спросил я непонятно кого, – Все время полагал, что это слово вроде ругательства! Так, чего там дальше…

Я развернул свиток шире.

"Не убивай, не прелюбодействуй, не растлевай детей, не развратничай, не кради, не занимайся колдовством и чародейством…"

Я настолько углубился в чтение свитка, что потерял счет времени и вздрогнул от скрипа двери. Артос с интересом взглянул на меня. В уголках его глаз углубились морщины, показавшие, что он незаметно улыбнулся в глубине своей рыжей бороды.

– Пора облачатся! – громко сказал он, – а свечи надо экономить, мы не так богаты.

И действительно! Солнце поднялось над крышами домов и его лучи по-весеннему весело пробегали по моей комнатушке – один из немногочисленных плюсов дешевых комнат на верхних этажах. Затушив свечи, Артос подошел к кровати и стал в очередной раз проверять железо моих доспехов.

– Прочитал? – как бы мимоходом спросил он.

– Да. Кое-что я даже понял, но вопросов возникло очень много.

– Так и должно быть. Вопросы будут еще долго появляться, возможно даже всю жизнь, и нужно не лениться, а искать на них ответы. Хотя сейчас это трудное, а иногда и смертельно опасное дело, – к концу фразы голос Артоса скатился почти до шепота, так что мне изрядно пришлось напрячь слух.

– Ты же не считаешь меня трусом?

– Нет, мой мальчик, не считаю. Не в кого тебе быть трусом.

Он еще раз пробежался глазами по комнате и скомандовал:

– Вставай живо с табурета, нам еще до площади добираться. Я вчера договорился с хозяином одной таверны, недалеко от места построения, что бы наших лошадей у него пристроить, но боюсь, что пара лишних монет из ловких рук может изменить его обещание.

Я рывком поднялся, быстро шагнул к нему и развел руки в стороны, чтоб старому воину было удобнее нацеплять на меня кирасу. Замки легко защелкнулись со смачным звоном, и две половинки доспеха плотно прилегли к торсу.

Нацепляя на меня наплечники и наручи, Артос промолвил:

– Хоть что-нибудь вообще запомнил?

Я повернулся другим боком и вздохнув поглубже ответил по памяти:

– Не давай ложной клятвы, не лжесвидетельствуй, не злословь, не помни зла. Не будь двойственным ни в мысли, ни в слове. Слово твое да не будет лживым или пустым, но исполнено делом. Не будь корыстолюбивым, алчным, лицемерным, злонравным и надменным. Не питай ненависти ко всякому человеку, но одних обличай, за других молись, а иных возлюби больше души своей, – тут я снова набрал в легкие воздух и продолжил, – избегай всего дурного. Не будь гневлив, ревнив, склонен к препирательствам и преисполненным ярости, ибо это ведет к убийству. Не будь похотлив, ибо похоть ведет к блуду, не будь сквернословом и человеком с нескромным взглядом, ибо из всего этого происходят прелюбодеяния. Не будь лжив, сребролюбив и тщеславен – из этого происходит воровство. Не будь склонным к ропоту, не будь строптивым и лукавомыслящим – из этого происходят богохульства. Будь кроток, долготерпелив, милостив, незлобив, мирен. Не превозносись и не предавай души своей дерзости. Пусть не прилепляется душа твоя к людям надменным, но общайся с праведными и смиренными, – протараторил я прочитанное из свитка словно войсковой устав, который заучивал в течении последних десяти лет, наравне с историей Империи и императорского рода, науки тактики и стратегии.

– Все приключающиеся с тобой обстоятельства принимай как благие, зная, что без Бога ничего не бывает, – продолжил Артос, пока я переводил дух после своей тирады, – все, ты готов.

Артос обошел вокруг меня, похлопывая по железу на спине и груди, проверил как сидят доспехи и скептически хмыкнул:

– Как в таком воевать? Только для парада и годиться!