Мишенью может стать каждый

К началу ноября ремонт был окончен. Открытие ресторана Лина решила провести с размахом числа седьмого ноября. Именно в этот день год назад Роберт сказал ей, что уезжает жить в Соединенные Штаты, где у него скоро родится сын. Это для Лины был удар ниже пояса. Ведь ей стоило немало усилий и денег убедить Роберта, что детей у них нет не по ее, а по его вине. Роберт поверил специально обработанным ею и Милкой врачам и смирился, что жить они будут без наследников. Он даже побаивался, как бы Лина не бросила его, бездетного, не изменила ему с кем-нибудь. И, уезжая по делам бизнеса в Майами, Роберт даже приставлял специального человека следить за Линой.

И тут как гром среди ясного неба сначала известие о беременности его молодой секретарши, с которой он, как оказалось, сошелся еще в прошлом году, а теперь брал с собой даже в командировки, потом заключение американских врачей, что он абсолютно здоров и ребенок действительно будет его, и ничей больше. Секретарша, боясь Лининой мести, осталась в Майами, где у Роберта была квартира. А сам Роберт вернулся в Москву только для того, чтобы объявить Лине о своем бесповоротном решении развестись. При этом он заявил, что, поскольку Лина его обманула, не поставила в известность, что детей у них нет по ее вине, вся недвижимость должна перейти после развода к нему.

Лина мало интересовалась делами мужа. Ведь Роберт поначалу чувствовал себя виноватым в бездетности и ни в чем ей не отказывал. Если бы не найденный Милкой толковый адвокат, Лина так и не узнала бы, что часть недвижимости, в том числе и ресторан, названный ею теперь «Василием Блаженным», была записана не на мужа, а на нее, Лину.

Но Фатеев, теперь уже, можно считать, бывший муж, не отступал. У него с кавказскими товарищами были, похоже, свои гешефты. Те в свою очередь, узнав по своим каналам, что по документам ресторан принадлежит не Фатееву, а его жене, сделали несколько попыток уговорить ее продать ресторан. Но Лина, приглашая на все переговоры Милку и нанятого по ее рекомендации адвоката, твердо держала линию и продавать ресторан не собиралась. Горячие кавказские парни приходили на переговоры и с цветами, и с дорогими подарками и пытались угрожать. Потом один из них попробовал ухаживать за Линой, изображая глубоко влюбленного. Но Милка, которая сопровождала Лину не только на деловые встречи, но и на свидания, всегда была начеку. Она быстро раскусила как бы случайно встретившего Лину влюбленного с первого взгляда Ашота. По ее просьбе адвокат навел справки и выяснил, что Ашот – родной брат Васгена, которому как раз и пообещал продать ресторан Фатеев.

– А ты что, растаяла уже, да? – донимала Милка потом Лину. – Ухаживает, говоришь, он красиво, цветы дарит, руку целует.

– Ну, понимаешь, – пыталась оправдаться Лина, – я теперь, после развода с Фатеевым, должна быть настоящей бизнес-леди. А бизнес-леди ходить одной на приемы не принято.

– Ну, если только ради этого, то и нашего бойфренда завести не проблема. Только свистни – любой побежит!

– Да нашего только пусти на прием! Напьется до свинячьего визга, потом не знаешь, что с ним делать. А Ашот, даже если выпьет коньяка, все равно мыслит трезво. С ним поговорить можно, и вообще. Он говорит, что всю жизнь мечтал о такой, как я, стройной блондинке с голубыми глазами. – вздыхала Лина.

– Да он потому и мыслит трезво, что ему тебя окручивать поручили! – злилась Милка. – Да, Лина, как учила одна моя продвинутая подруга, кстати, бизнес-леди, блондинкой можешь ты и быть, но мозг твой умным быть обязан.

– Так что мне теперь, может, перекраситься, как ты, в рыжую?

– Да ты хоть брюнеткой стань, ума не прибавится, – только покачала головой Милка и пообещала лично контролировать каждый Линин шаг.

Сама Милка несколько лет назад, после смерти своего немолодого, но достаточно богатого мужа Вахрудинова, стала полноправной наследницей не только довольно просторного подмосковного коттеджа, но и солидного банковского счета. И хотя вполне могла бы существовать на проценты, купила себе салон красоты, назвала его своим именем и теперь даже имела с этого неплохую прибыль.

– Женщине в наше время главное – иметь свое дело. Пусть маленькое, но свое! – поучала она Лину. – Ты, когда ресторан свой откроешь, почувствуешь, что значит быть хозяйкой, вспомнишь меня! Ты не представляешь, как это сладко! Нет, не сладко, сладостно! Только порог переступишь, а все твои сотрудники уже трепещут: «Сама пришла!» А ты пальчиком по подоконнику проведешь, скривишься, мол, пыль, господа. в кабинет к себе кого-нибудь вызовешь.

– Но у мужчин руководить как-то лучше получается, – пыталась слабо сопротивляться Лина.