Мишка-Мишель

Ну с периодом жизни до ранения и излечения понятно, все давно разложено в памяти по полочкам. Последний же месяц, был очень насыщен событиями. Я теперь женат на самой красивой девушке вселенной. И пусть я ее еще не познал физически, но духовно мы стали единым целым. Нежданно, на меня свалилось богатство, я стал очень-очень обеспеченным человеком. Благодаря рекомендациям, покойного Франца и нотариуса Лившиц, я владею имуществом и средствами на законном основании. Претензий со стороны Фемиды не должно быть. Чем занять себя, пока мои документы блуждают по властным коридорам Израиля? Просто валяться на диване, и ничего не делать я не могу. Займусь я спортом, запишусь в плавательный бассейн, тренажерный зал и в секцию каких-нибудь единоборств. Спланирую занятия таким образом, чтобы весь день был занят. По воскресеньям буду ходить на лыжах за городом. все это для здоровья полезно, и от дурных мыслей избавит. Решено, завтра с утра буду воплощать план в жизнь.

Намеченный план, мне нарушил звонок в дверь около девяти часов утра. Камера дверного домофона зафиксировала присутствие двух человек за дверью.

— Кто там? — поинтересовался.

— Смирнов, открывай, у нас к тебе дело, — ответил мне мужчина, которого я для себя окрестил «хлыщем».

— Я незнакомым дверь не открываю, представьтесь.

— Ты, что себе позволяешь? Мы твои коллеги.

— Таких, как вы, среди мои коллег никогда не было.

— Открывай познакомимся.

— Тогда предъявите удостоверение в развернутом виде, поднеся к глазку камеры.

— Больше ничего ты не хочешь?

— Этого будет достаточно.

— Смотри, — «хлыщ» развернув удостоверение, поднес к камере.

Стрельников Вадим Вениаминович, майор, сотрудник ГРУ, прочел я. Фамилия этого человека мне ничего не говорила, я ее никогда не слышал.

— Значит так, Стрельников заходит, а ваш напарник идет гулять, — предложил визитерам.

Они немного о чем-то посовещались, и напарник Стрельникова начал спускаться вниз по лестнице. Выждав минуту, я впустил «хлыща» в квартиру, переведя себя в боевой режим на всякий случай. Но перед этим прислушался к своим ощущениям, опасность мне не грозила.

Приняв у Стрельникова недешевое пальто, провел его в гостиную, предложив выпить кофе.

— С морозца не помешало бы и чего-то погорячей принять, коньячку, например. Угостишь? — спросил «хлыщ».

Я молча достал из бара бутылку «Ожье», налил просителю в классический коньячный бокал — снифтер. Пусть греется, мне не жалко.

— А себе?

— С утра воздерживаюсь от горячительных напитков.

— Ладно к делу, — сказал Стрельников, выпив залпом коньяк. — Тебе надлежит срочно вернуться на службу, пиши рапорт.

— Вы, Вадим Вениаминович, меня с кем-то путаете. Я пенсионер-инвалид в отставке, писать рапорта не могу, так как не состою нигде на службе. Возвращаться, как вы выразились мне некуда.

— Хватит «ваньку» валять, я тебе приказываю писать, значит, пиши и не разглагольствуй.

— Приказывать будете у себя на службе, а на гражданских лиц, ваша юрисдикция не распространяется. А я, как раз и являюсь гражданским лицом.

— Что тут девочку-недотрогу из себя изображаешь? Тебе дается шанс снова оказаться в сплоченных рядах серьезной организации.

— А кто вас уполномочил вести со мной беседу?

— Кто надо, тот и уполномочил. Пиши.

— Будем считать, стороны не достигли понимания, и совместное коммюнике, не подписано. Прошу вас проследовать в прихожую, я вам подам пальто и провожу за дверь, со всем уважением.

— Да, ты, знаешь, с кем разговариваешь? — взбеленился Стрельников. — Да я тебя в бараний рог сверну.

— Это как посмотреть, кто кого свернет. Я человек с контузией, мне волноваться нельзя. Прошу на выход добровольно, в противном случае выброшу, и стрелялку отберу.

Матерясь Стрельников оделся и покинул мою квартиру.

Интересно, что это все значило? Контора решила меня взять обратно, или мои последние выступления в Сирии, так впечатлили высокое начальство? Загадки, одни загадки. Могли бы нормального человека прислать, а то появился, парень с верховины, и давай права качать. К людям надо помягше, а на вопросы смотреть ширше, — как говорил мой актер-однофамилец.

Через два часа, порог моей квартиры переступил майор Исмаилов Рахман Расулович, известив меня о своем визите по телефону. Вот кому я был нескрываемо рад.

— Михаил, а ты оказывается штучка еще та, — попивая кофе, улыбался Исмаилов, — это я слова кадровика тебе передал. — Этого Вадика, перевели из Челябинска, ничего он собой не представляет, пустышка, но какой-то племянник зама по кадрам. Ты его и впрямь бы выкинул из квартиры?

— Да, я его ведь не знаю. Ни доброе утро, ни пожалуйста, а барское соизволение писать какой-то рапорт. Сами посудите, инвалиду, такое предлагать.

— Ага инвалид, а кто грохнул предводителя «Джабхат-ан-Нусра-ли-ахлиш-Шам» он же «Фронт ан-Нусра»?

— Казань брал, Астрахань брал, «Фронт ан-Нусры» не трогал, мамой клянусь, да.