Мишн-Флэтс

– Хватает. В основном, чтоб досужих любопытных держать подальше от уголовных дел, в которых замешаны всякие звезды и прочие знаменитости.

– В этом деле никакие звезды не замешаны. И мы расследуем убийство. Нам не для досужего любопытства.

– Рад бы помочь, да не могу.

– Меня к вам послала Кэролайн Келли.

– Я сегодня с утра газет не читал. Ее что, назначили комиссаром бостонской полиции? – Дуллитл осклабился.

– Свинство! – воскликнул я. – Эти документы нам нужны немедленно.

Дуллитл раздраженно пожал плечами – ходят тут всякие без письменного разрешения!

– Джимми, – сказал Келли, – можно воспользоваться твоим телефоном?

– Пожалуйста, только это внутренний телефон.

– Я знаю.

Келли набрал двузначный номер.

– Доброе утро. Будьте добры комиссара Эванса. Детектив Джон Келли... Да, он самый. А, Маргарет, привет!.. У меня все путем, все отлично. А ты как?.. Ну и прекрасно... Кэролайн в порядке. Нет, куда ей еще детишек – одного пока достаточно. Так, значит, Пол Эванс занят? А, ты все-таки попробуешь? Ну, спасибо... Пол? Здорово! Джон Келли беспокоит... Отлично. А ты как?.. Ну, молодцом!.. Слушай, мне стыдно тебе досаждать, но тут у меня проблемочка. Я внизу, в архиве, мне нужен «саркофаг», но архивариус артачится. Прежний, прежний, куда ж ему деться – старина Джимми Дуллитл. Ага, передаю ему трубочку. Спасибо, Пол! Привет семье.

Келли передал трубку Джимми Дуллитлу. Тот взял ее не без трепета. Впервые в жизни ему предстояло говорить с самим комиссаром полиции!

– Дуллитл слушает. Доброе утро, комиссар Эванс... Да... да... Ясно. Хорошо. Всего доброго.

Он положил трубку. Почтительно помолчал и затем промолвил:

– Комиссар разрешил. Вы извините, что я... Понимаете, инструкция.

– Понимаем, – сказал Келли, – чертова бюрократия. Никуда от нее не денешься.

– Вот именно.

Дуллитл пошел за «саркофагом» и притащил нам восемь небольших запыленных ящиков.

На одном из них я обнаружил интересную пометку. За десять лет этими ящиками поинтересовались один раз. В графе «выдано» стояла единственная фамилия – Данцигер. Дата выдачи, дата возврата.

Мы с Келли стали выворачивать содержимое ящика на большом столе в просторной прихожей архива.

Практически все документы я уже видел в офисе Данцигера. Он сделал себе копии всего, что было в «саркофаге».

– Очевидно, копия блокнотов, которые мы ищем, тоже была у Данцигера, – сказал я Келли. – Но кто-то ее украл из его офиса!

Наконец мы их нашли – заурядные блокноты, такими же я пользовался в школьные и студенческие годы.

Мы с Келли долго сидели над этими блокнотами. Ряды имен, адреса, заметки – в основном скорописью, сокращенно. Приходилось постоянно догадываться, о чем речь.

После часа-другого работы я выудил только одну интересную заметку. Зато какую!

В день после убийства Траделла некий детектив Джон Риверс записал в свой блокнот корявым почерком:

«ХВ раздавлен, „нечисто!“, советовался с ФБ. ХВ в растерянности. В чем проблема?»

ХВ я расшифровал как Хулио Вега. ФБ – это, наверное, Фрэнни Бойл.

Значит, время снова поговорить с Фрэнни Бойлом!

Выйдя из здания департамента полиции, мы с Келли направились в отдел спецрасследований.

По пути я сказал:

– Я и не подозревал, что вы в таких приятельских отношениях с самим комиссаром полиции!

Келли иронически скосил на меня глаза.

– Нет, серьезно! Я снимаю шляпу!

– Бен Трумэн, не будь ты таким олухом! Я отродясь не видал нынешнего комиссара, даже по телевизору. А звонил я давнему корешу, завхозу Заху Бояджу с третьего этажа. У него подходящий командирский голос. А секретарши вообще нет.

46

Фрэнни Бойл, как меня увидел, сразу весь напрягся и стал что-то из себя изображать. Но с рожей алкаша крутого не разыграешь.

– Что случилось, шериф Трумэн? У вас такое серьезное лицо, аж страшно!

Бойл сидел за огромным дубовым столом, заваленным документами. Прокурор, черт бы его забрал! Глазки щурятся, пытаются меня в фокусе держать. Еще только середина дня, а у него уже все перед глазами плывет!

– Фрэнни, нам нужно серьезно поговорить.

– Ой, сейчас у меня сердце разорвется. «Нам нужно серьезно поговорить» – эта фраза ничего хорошего не обещает. В последний раз, когда я ее слышал, за ней последовал развод и сумасшедшие алименты.

Он ухмыльнулся, довольный своим остроумием.

Я плотно закрыл за собой дверь.

Мы остались с Бойлом наедине в его кабинете.

– А где же твой пожилой друг? Где Келли?

– Ждет снаружи. Я считаю, что нам надо поговорить один на один. Как мужчине с мужчиной.

– Хочешь зачитать мне права арестованного?

– А ты чувствуешь, что пора? Чувствуешь, что рыло в пуху?

Бойл поджал губы.

– Фу; что за тон!.. Ладно, садись, если выгнать тебя нельзя.

– Фрэнни, я не стану ходить вокруг да около. Только что мы были в полицейском архиве на Беркли-стрит. Просматривали документацию по делу об убийстве Траделла. И выяснили, что Арчи Траделл незадолго до гибели приходил к тебе с какой-то проблемой.