Мисс Шамвей машет волшебной палочкой

Когда я вспомнил об участи Пабло, по моему телу прошла крупная дрожь. В газету о таком событии не напишешь. Доказательств этому факту у меня не было, а на слово мне никто не поверит. Стоит только мне намекнуть об этом Мэддоксу, и я окажусь на пути в палату для буйнопомешанных, так что об этом и думать нечего. Вопрос о Пабло был решен. Что же мне сделать, что предпринять, чтобы удовлетворить запросы и Мэддокса, и Миры? Задача не из легких. Я, не в пример мисс Шамвей, не обладал никаким сверхъестественным даром и не рассчитывал на колдовскую силу со стороны. Приходилось рассчитывать только на себя, обыкновенного журналиста. По моим двадцати пяти тысячам я вполне мог надевать траур. Мира, конечно, могла бы ими заинтересоваться, но в сложившейся обстановке лучше об этом и не заикаться. Даже двадцать пять тысяч вряд ли спасут субъекта, превращенного в бифштекс или гамбургер.

У меня появилось сильное искушение бросить все и удрать в Мехико. Я потеряю работу, но по крайней мере выпутаюсь из этой передряги. Мысль соблазнительная.

Раздался легкий стук в мою дверь, и вошла Мира. На ней была надета пижама цвета пламени и пунцовый халат. Она бесшумно закрыла дверь и прислонилась к ней. Мы смотрели друг на друга так, словно встретились впервые. Я вдруг почувствовал в этой особе нечто совершенно новое. До сих пор она была темой репортажа, но теперь она со своими солнечными волосами, немного печальными глазами, как-то по-особому склоненной головой превратилась для меня в женщину, заставившую мою кровь сильнее побежать по жилам. Теперь, когда я в своих воспоминаниях возвращаюсь к этому моменту, мне кажется, что именно в то утро я и влюбился в Миру Шамвей.

– Я боюсь, – сказала она. – Со мной происходит что-то странное.

Я приподнялся на локтях.

– Иди сюда. Что с тобой происходит?

Мне не нравился ее ошеломленный вид, хотя она и потеряла значительную часть своего апломба.

– Я не знаю, что это такое, – произнесла она, садясь на краешек кровати. – Мне кажется… О! Ты сочтешь меня сумасшедшей.

– Да нет же, – уверил я ее, предлагая сигарету. Установилось продолжительное молчание. Струйки дыма поднимались к потолку и растворялись в солнечных лучах. Мексиканцы продолжали болтовню. Наконец Мира спросила:

– Так это был не кошмар прошлой ночью?

Я отрицательно покачал головой.

– Не осталось никакой надежды, – грустно вымолвила моя гостья, стряхивая на пол пепел сигареты. – Это ужасно!

– Я не могу ничего посоветовать тебе, могу только извиниться, что втравил в эту переделку.

– Я все пытаюсь вспомнить, как это все произошло. Вспоминаются различные детали, но я не улавливаю главного. Отчетливее всего остального я представляю старого индейца, вижу его сидящим передо мной. Он проникал в мои мысли без слов, и это было неприятно и жутко. В подобном телепатическом разговоре невозможно солгать. Я могла только стараться не думать, когда чувствовала, что колдун слишком проникает в меня. Не знаю, насколько мне это удалось. Сеанс длился довольно долго. Квинтл многому научил меня, но чему конкретно, я не помню. Потом он заставил меня выпить какую-то отвратительно пахнущую жидкость. Тогда я заметила в углу хижины что-то черное. Это было страшно. Ничего, кроме дыма, поднимающегося вверх и образующего нечто похожее на женскую тень. Так мне показалось, но разве можно быть в чем-то уверенной, когда находишься в такой тишине и темноте. Однако во время нашей беседы тень все время держалась возле меня.

Я закурил новую сигарету и, не найдя, что сказать, просто сидел и слушал продолжение.

– Та же самая тень оказалась позади Пабло в тот момент, когда все это произошло, – она содрогнулась. – Я боюсь даже думать о ней из страха, что это опять появится.

– Нужно забыть об этом, малышка, – сказал я, привлекая ее к себе и обнимая за талию. Мира доверчиво положила голову мне на плечо, и я с удовольствием вдыхал запах ее волос у моей щеки.

– Но это еще не все, – сказала она тихим голосом.

– И что же именно? – спросил я, соображая, какой еще сюрприз она мне преподнесет.

– В это невозможно поверить, – она в недоумении покачала головой. – Не могу в это поверить, но прошлой ночью, когда я легла в постель, что-то случилось со мной. Я с ужасом увидела, как над моей кроватью воспарила призрачная фигура и бесшумно выплыла из комнаты. Мне показалось, что эта тень вышла из меня самой. Когда она исчезла, я почувствовала себя совершенно другой.

– Тебе снился сон, – сказал я, поглаживая ее по руке. – Переживаний было достаточно, чтобы увидеть кошмары.

– Но я ощутила кое-что такое, чего раньше не испытывала, – настаивала Мира. – О, Росс, что со мной происходит?

– Но какое различие? – спросил я, поворачиваясь так, чтобы видеть выражение ее глаз. – В чем именно оно заключается?

– Как если бы через меня проходит ментальная волна и я становлюсь чище. Ох, не знаю, как это объяснить.

– Хорошо, раз ты становишься счастливой, так к чему беспокойство? – сказал я, поцеловав ее.

Она быстро отстранилась.

– Если ты не будешь серьезным, я уйду, – предупредила она.

– Но я весь внимание, – я припал губами к ее волосам.