Мисс Супердевчонка. Большая книга приключений для самых стильных (сборник)

Разговор завел Леха — спросил, не знаю ли я чего про девчонок из его класса. Я, конечно, много чего про них знала, так как и сама была девчонкой из этого класса, но надо было соблюдать конспирацию, поэтому я от имени Санька ответила, что знаю все про всех и каждую, потому что наша школа — одна большая семья, где все все друг о друге знают. Вот только рассказывать обо всех — долго, поэтому я попросила уточнить, о ком конкретно он хотел бы услышать.

Конечно же, номером один в Лехином списке оказалась Танюсик. Я постаралась добавить подружке баллов — перечислила все ее достоинства и не упомянула ни об одном из недостатков. Леха заметно повеселел и стал расспрашивать о Танюсиковых романах. Тут уж я проявила осторожность и назвала только Брыкалу — но Леха о нем и так знал. Об остальных подругиных увлечениях я умолчала.

Потом Леха стал расспрашивать о других девчонках. Я попросила назвать имена. Он ответил — и почва ушла у меня из-под ног…

В его списке девочка по имени Саша Алешина даже не упоминалась. Неужели у меня нет никакого шанса?

Я расстроилась настолько, что потеряла бдительность и сама, в лоб, спросила, что он думает о Танюсиковой подруге.

Леха долго не мог понять, о ком речь, и мне пришлось приложить немало усилий, прежде чем до него наконец дошло.

— Ах эта… Как ее зовут? М-м-м… Катя? Прикольная девчонка. На петрушку похожа.

— Петрушка с большой буквы или с маленькой? — процедила я, еле сдерживаясь, чтобы не спустить на него Урагана.

— И так, и эдак! — ухмыльнулся Леха.

Хорошее настроение как губкой стерли. Катя! Петрушка! Ну и сравнение!

Я так разозлилась, что всю обратную дорогу молчала. А Леха болтал — совсем как девчонка!

Но, несмотря ни на что, мы все-таки условились следующим вечером снова гулять с собаками вместе.

Расходиться не хотелось, да и теплая октябрьская ночь была удивительно хороша. Мы долго стояли между нашими подъездами, глядя то на светящиеся окна, то на еле заметные звезды.

— В Москве мне не хватает звезд, — пожаловался Леха. — Не телевизионных, конечно, а обычных, небесных.

— Да, со звездами тут непорядок, — согласилась я. — Зато посмотри, сколько окон!

— Окна мировые, — кивнул Леха. — Жалко, бинокль еще из Мурманска не приехал.

— Зачем тебе? — удивилась я.

— Подсматривать, — как ни в чем не бывало ответил Леха.

— Подсматривать?! — оторопела я.

— Ну да! А что такого? — искренне удивился Леха. — Это как игра. Кто не хочет или боится, закрывает шторы. А если шторы открыты — значит, пускают!

Какие интересные взгляды! Я поежилась. Не думала, что есть такая игра! Обязательно закрою сегодня шторы…

А потом я все-таки решилась и спросила:

— Лех! А у тебя есть девчонка?

— Была, — помолчав, ответил Леха. — В Мурманске осталась.

Сердце упало. Ну, вот! Так я и знала! К списку конкуренток добавилась еще одна.

— Красивая? — спросила я.

— Ничего себе.

— Скучаешь?

— Сейчас уже нет.

— А как ее зовут?

— Какая разница! Это уже в прошлом.

От сердца немного отлегло, но ненадолго. Лехе пришло сообщение от Танюсика — я догадалась по его реакции: он замолчал и погрузился в щелканье кнопками. Мне не хотелось быть третьей лишней, и, пока влюбленные общались, мы с Ураганом потихоньку улизнули.

Но это не значит, что мы окончательно расстались. После нашего разговора у меня появилась одна интересная идея, и я торопилась поскорее ее осуществить. 

Жизнь за шторами

Дело в том, что я вспомнила, что у меня тоже есть самый настоящий бинокль.

Это был прошлогодний родительский подарок на день рождения. И как только они догадались, что когда-нибудь он мне понадобится? Ведь тогда я ужасно расстроилась — все мысли были о новом мобильнике, подарок показался совершенно никчемным — тем более что я и так могла им пользоваться сколько захочу: бинокль был дедушкин. Так и пролежал он нетронутым до сегодняшнего дня.

Зато теперь ему предстояло как следует поработать!

Я вытащила из секретера потертый кожаный футляр, достала бинокль. Вот он, мой лапочка, как же хорошо, что ты у меня есть! Тяжелые окуляры тускло блестели, линзы радужно переливались. Сколько раз в детстве я держала эту семейную реликвию, не подозревая, какую роль она сыграет в моей жизни! Я поднесла бинокль к глазам… Сомнения были лишь секундными. Неужели я хочу подглядывать?

«Да! — тут же ответила я сама себе. — Хочу! И буду. Последние два дня я врала, притворялась, влезала в чужие дела… И теперь буду подсматривать за любимым парнем в бинокль! И вообще, я маленькая плохая девочка, и отстаньте все от меня L».

Я покрутила окуляры, навела на резкость… Мне всегда нравилось смотреть в окно, но теперь это можно было делать вооруженным глазом.

Двор лежал передо мной как на ладони. А стена напротив приблизилась настолько, что можно было дотронуться рукой. Как будто я стояла под самыми окнами!

Внизу было уже темно. Видно было лишь, как мальчишки гоняют мяч на освещенной площадке, а об остальном можно было догадаться только по доносящимся звукам: лаю собак, крикам детей, шуму машин… Но, в общем, жизнь кипела, и это было так интересно!