Это хорошо. Разомлела от горячей воды. Поплыла.
Чуть прикусываю нежную кожу плеча. И тут же зализываю место укуса.
Аня стонет. Губы открывает и закрывает. Смотрит из-под опущенных ресниц. Тяжело дышит.
Не возражает, когда стаскиваю с нее водолазку и отбрасывая ее куда-то на пол.
Мммм, грудь еле прикрыта полупрозрачным лифчиком. Соски напряглись и торчат острыми шпилями. Чудесное и соблазнительное зрелище.
Так, Шереметьев, только не испорть все. Не наделай глупостей.
Я? Да никогда.
— Анют, ты такая секси. Вызываешь во мне самые пошлые мысли.
Не выдерживаю. Прикусываю сосок прямо сквозь кружевную ткань.
Аня вскрикивает. Я вообще могу кончить сию же минуту. Надо поскорее выбираться из ванной. Или по крайней мере избавиться от одежды. Чтобы вволю потрахаться. Стать друг к другу еще ближе.
— Саша…
Накидывается на меня как голодная самка. Сама целует. Сначала нежно, потом со страстью и желанием. Кусается. Царапается. Сплетает свой язык с моим.
Такая отзывчивая. Такая милая. Такая дикая.
И вся моя, черт возьми.
Меня аж трясет как ненормального. Сильнее ее к себе прижимаю.
Опускаю руки под воду. Пытаюсь стащить с нее брюки. Да и себя заодно освободить, а-то член сейчас третью мировую устроит. Так ему не терпится оказаться в ее сладкой девочке.
Блин, да кто вообще придумал эти лыжные наряды? Снять — это как квест пройти. Сплошное мучение.
— Да что же это такое? — ворчу как старый дед.
Возмущенно матерюсь, так и не справившись со сложной задачей. Да еще и Аня мне ни черта не помогает. Она просто…
— У вас тут все в порядке, ребят? Мы думали… Воу! Я не видела ничего. Боже. Как же неловко.
— Белла, твою бабушку!
Ору на администратора, разбрызгивая пену по всем полу.
Гадство. Блаженный момент упущен.
Нам помешали.
Аня от меня тут же отодвигается. Виновато смотрит в глаза, а потом и вовсе отворачивается.
— Черт! — рычу себе под нос, слыша за дверью причитания Беллы и видя, как Сибирская поднимается из ванны, лишая меня своего прекрасного общества.
Абзац…
Облом. Внутри злость и разочарование. Да еще и член возмущенно бьется об ширинку.
Ну совсем все плохо. Катастрофа вселенского масштаба.
Глава 5
— Ваш кофе, — миловидная девчушка ставит передо мной чашку дымящегося напитка. — Завтрак будет готов через пять минут.
— Хорошо, — улыбаюсь в ответ и обвожу взглядом небольшую столовую все в том же деревенском стиле.
Как же тут мило. Красиво. Так по-домашнему. Так по-новогоднему.
Огромная елка в углу. Гирлянды повсюду. Искусственный снег. На камине ярко-красные носочки. Тут даже пахнет приятно. И я не про кофе.
Имбирное печенье. Сладкая вата.
Чудесное место, где хочется остаться подольше.
Ага, с Шереметьевым что ли?
Вот черт! Совсем про него забыла. Этот гад… мерзавец… сексуальный засранец. С которым я чуть было не перепихнулась прямо в горячей ванне с пеной.
О чем сейчас очень жалею.
Ведь… ну чего греха таить… противостоять желанию было крайне сложно.
Я его хотела. До дикой дрожи по всему телу. До мокрых трусиков, и это не от воды в ванной.
Воспоминания о нашем страстном, животном сексе у него в квартире еще так свежи, что у меня до сих пор…
— Так приятно видеть тебя с утра, Сибирская.
Саша бесцеремонно опускается на стул рядом. Мило улыбается официантке. Просит принести точно такой же завтрак и поворачивается ко мне.
Ого.
Слова застревают у меня в горле. Потому что этот чертовски привлекательный самец в сером свитере и черных джинсах бередит мою душу так сильно, что непроизвольно ерзаю на стуле. Пытаюсь унять томление между ног. И все из-за его присутствия рядом.
— Свободных столиков что ли нет?
Да-да, я вновь включаю режим «стервы». Но ведь он не должен узнать, какие на самом деле я к ему чувства питаю.
Ну-да, ну-да.
Нервная дрожь, пересохшие губы, горящие глаза. Ну это прямо ни о чем ему не говорит.
Молчать! Это все глупые мелочи. Они ничего не значат.
— Мне захотелось провести с тобой время.
Боже. Мои гормоны сейчас взрыв устроят. Так сладко Саша эту фразу промурлыкал.
— Зачем? — отрезаю глазунью. — Тебе ванны было мало?
Ой.
Мозг
Я:
Внутренний голос:
— Не желаешь повторить? — наклоняется ко мне, обдавая лицо горячим дыханием. — Тут есть СПА, — нежно проводит костяшками пальцем по щеке, на шею опускается. — Мы можем снять отдельный кабинет и вволю…
Ох, черт! От его пошлой фразы трусики становятся такими мокрыми, что их можно выжимать. Да и мне не нужна лишняя стимуляция. Я готова. Даже к секс-марафону.
— Соглашайся, детка, — его рука скрывается за скатертью. — Тебе понравится.
Мама дорогая. Что он делает?
— Ах! — руками хватаю скатерть, чуть не опрокидывая завтрак на пол. — Перестань!