Миссия соблазнить

— Это я-то? — важно ткнула пальцем себе в грудь. — Пфф! Захочу и получу! Но фигушки ему! Будет ещё за мной, Улькой Фроловой, потом бегать собачкой, ручки целовать, а я только хвостиком махну и улыбнусь!

Девушка разразилась хохотом, чем привлекла внимание остальных цыган. Ой, простите! Клуб юных идейных дарований. Те с любопытством покосились на нас.

— А что в любви плохого-то? — не понимала она меня. — Разве это плохо кого-то любить? Есть к кому обратиться, с кем порадоваться, поплакать, в конце концов.

— Ага, а еще носки, трусы постирать, приготовить, посуду помыть. Нет уж! Я в домработницы не нанималась, — сказала, как отрезала, а после меня будто осенило.

Ну, Синица! А я ведь ему и так, как домработница. Трусы уже стирала, куховарила, опять же! Посуду мыла, птицу его беспардонную кормила…

— Так, это все быт, — махнула она рукой, мол, ничего важного. — А фильмы смотреть вместе под одеялом, дурачиться, ссориться, чтобы потом страстно мириться, — пошевелила актриса игриво бровями.

Брезгливо поведя плечом, скуксилась. Это что ещё за телячьи нежности? Нет. Такое точно не по мне.

— Ага, а ещё строгий запрет на тусы, короткие юбки и шампанское!

— Зато не сидела бы тут несчастная в холоде, а дома бы с парнем в кровати зажигала.

Очевидно, у нас с ней мнения расходились. Вот ни одного единомышленника! Никто меня, бедную Улечку, не понимает!

— Я не несчастная, — исключительно из противоречия буркнула.

— Ну да, — ухмыльнулась девушка. — Я вижу.

Замолчав, обиженно засопела и, взяв бутылку в руку, отпила из горла. Водка обожгла горло, отчего я закашлялась.

Ну и дрянь! Несмотря на то, что я частенько отжигала, мне хватало всего ничего, чтобы быть в зюзю.

— Слушай, — отобрала (не без боя) актриса у меня бутылку, — может тебе хватит? Давай-ка, ты лучше домой?

— Не-а, — упрямо качнула головой.

Как по заказу мой телефон зажужжал в кармане шубки. Достав, посмотрела на абонента. Синица. Тьфу, зануда! И тут меня достал! Отклонив звонок, поставила на беззвучный. Хотя, откровенно говоря, не думала я, что он будет мне названивать. Синица — птица хоть и маленькая, зато ой какая гордая!

— Это он звонит?

— Да какая разница…

— Может перезвонишь? Вдруг что-то срочное?

— Не буду.

Девушка рядом со мной вздохнула, загадочно улыбнулась и надела свой парик обратно.

Ни дать ни взять — цыганка Аза. Вот я была бы в таком прикиде Кармэн — не меньше. У меня, между прочим, даже собственный Дон Хосе имелся. Надеюсь, конечно, что у нас все закончится менее трагично. Я умирать во имя бывшей любви была не готова. Избавьте меня от такого счастья!

— Ну, раз не хочешь домой, то айда с нами?

— Куда?

— Песни петь! — весело подмигнула, вильнув своим бедром и раскручивая руками подол юбки.

— Айда! — я не Димка, меня долго уламывать не надо.

А дальше было много танцев, еще одна бутылка водки, песни под гитару, а еще недовольные люди в окнах, кричащие нам: «Совсем совесть потеряли! Бродячий цирк!». Но едва ли нас это парило. Особенно, когда я залезла на стол, что стоял в одном из дворов в который мы забрели, потому что рядом находился круглосуточный магазинчик и бегать далеко не нужно было, и начала крутить своим задом.

— Слушай, да твой парень слепой, что ли? — восторженно крикнула Анька (она же цыганка Аза). И нет. Она была абсолютной натуралкой, а мной восхищалась, как потом объяснила, исключительно эстетически.

— Нет, он просто дурак. И он мне не парень!

Хихикнув, она залезла ко мне на стол. Тут уж мы принялись вдвоем выплясывать, а когда выдохлись, то совершенно счастливые спустились, чтобы уже запеть. Не знаю, каким образом, но в какой-то момент мы оказались у меня под домом. Помнится, ребята меня решили провести, но мы нашли и у нас во дворе лавочку и расположились уже тут.

— Очи черные, очи страстные, очи жгучие и прекрасные…

Допев песни, я свистнула. Куча пар глаз уставилась на меня.

— Сейчас жениха будем моего звать и свататься, — промямлила я нетрезвым голосом, икнув.

Может, я этому Синицыну свадьбу устрою и он мне за это даст? Авось прокатит…

Актеры поддержали меня улюлюканьем.

— Синицын! Димка! — заверещала во все горло. — Вы-хо-ди! Жениться будем!

Но, видимо, женишок мой недоделанный спал как сурок, потому что в окне его моську я не узрела.

Вот гаденыш! Ничего, я его даже на том свете достану! Просто погромче кричать нужно!

— Димка! Синицын! Если ты не выйдешь, то я за другого выйду!

И тут облом. Этаж у нас всего лишь третий, окна выходили на двор, а зрение у меня было, как у сокола. Даже свет в квартире не загорелся!

— Димка! Димка!

— Да заткнись ты, дура малахольная! — ответили, но явно не Димка. У него был не такой противный скрипучий голос. — Щас милицию вызову!

— Сама ты дура! Не завидуй чужому счастью! Я, между прочим, тут замуж выходить собралась, — гаркнула на соседку со второго этажа, что вышла на балкон.

— То-то женишок твой не выходит, — ехидно парировала. — Привалило ему «счастье»!

— Дамочка, я бы на вашем месте так не улыбалась, а то не ровен час — зубы ваши могут и пересчитать! — оскалилась акулой.

— Ты что же, пигалица? Угрожать мне вздумала? Да я тебя…