Миссия: Выполнить любой ценой (СИ)

— Что ты. Просто… — Лена недолго помолчала, а потом продолжила. — Пойми, я очень рада за тебя и твою семью. Я всегда помогу, если нужна помощь, но… я потеряла всех! И родителей, и брата, и мужа… и возможность когда-нибудь стать матерью. И мне сложно видеть твою семью. Это как… как напоминание о том, что я потеряла, о том, чего у меня никогда не будет! Поэтому мне будет проще, если я буду жить отдельно. Прости!

— Ну что ты говоришь такое? Тебе не за что просить прощение! Я все понимаю! Просто не исчезай из моей жизни, ладно?

— Мам, а мы пойдем ужинать? — вмешался в наш разговор Марк.

— Конечно, милый! Конечно пойдем!

— Я останусь с Софией, пока вы ужинаете, а как придете, то пойду я. — предложила Лена.

Кажется, она совсем пришла в себя. Насколько это возможно.

— Мама, а когда папа вернется? — спросил Марк, ковыряя ложкой в синтежиже.

— Я не знаю, Марк, но очень надеюсь, что скоро.

— Ты скучаешь по нему?

— Конечно я скучаю!

— А по бабушке с дедушкой?

Родителей я потеряла на Земле. С первой волной мутантов. Мы даже не успели их предупредить. Я до сих пор чувствую вину за то, что не спасла их.

— Да, сын. Очень скучаю!

Марк какое-то время молчал. Но детям не свойственно долго грустить и поэтому вскоре он защебетал о самых разных и, конечно, очень важных вещах.

— А как ты думаешь, когда я вырасту, я смогу стать пилотом космического корабля?

— Конечно сможешь! Если будешь хорошо учиться, то сможешь стать тем, кем захочешь.

Марк внимательно на меня посмотрел, нахмурился, а потом грустно сказал:

— Не смогу я стать тем, кем захочу.

— Это еще почему?

— Как я буду хорошо учиться, если школы нет?

Вот это да! Загруженные своими взрослыми проблемами мы совсем упустили из виду потребности детей. Их не так много, но они словно брошены на произвол судьбы.

— Школа обязательно скоро будет! А пока ты можешь взять мой планшет и самостоятельно изучать те предметы, которые тебе интересны, а я помогу, если тебе будет что-то непонятно!

— Ух ты! Планшет!!! Спасибо!

Марк с невообразимой скоростью нёсся по коридорам станции в сторону нашего отсека. Ему не терпелось поскорее приступить к занятиям. Он и на Земле любил учиться, воспитатели сада часто давали ему усложненные задания.

— Уже пришли? — удивилась Лена, когда мы вернулись. — Быстро вы!

— Да там и есть то нечего. Только тарелки зря пачкали.

— Опять синтежижа?

— Она! — вздохнула я.

— Фу, видеть ее уже не могу. — скривилась подруга. — Пожалуй сегодня я останусь без ужина и сразу пойду спать. Софию я, кстати, покормила и уже уложила. Она все крепнет и крепнет. Скорей бы ее уже из этого кувеза освободить.

— Да уже скоро. Доктор Романенко говорит, что она борец!

— Спокойной ночи! И тебе, Марк, спокойной ночи и самых сладких снов!

— Спокойной ночи, тетя Лена!

Марк заснул почти мгновенно. И я осталась одна. Наконец-то!

Сердце гулко забилось в груди от волнения. Нет, так не пойдет. Нужно успокоиться, иначе ничего не получится.

Я решила лечь прямо на пол, иначе, в кровати, я рисковала просто заснуть. И сосредоточилась на своем дыхании.

Сердце стало биться медленнее, по телу разлилась приятная тяжесть. Я была на грани сна и реальности.

Постаралась окинуть внутренним взором окружающее пространство.

Так, самое легкое уже получилось. Вот спит Марк и София, в соседней комнате плачет Лена. Хорошо, что я осталась в комнате детей, ведь ей тоже нужно оплакать родных. Ей тоже нужно личное пространство. Когда человеку плохо не обязательно лезть к нему со своей помощью, нужно просто дать время выплакать свое горе.

Поэтому я оставила подругу и отправилась дальше.

"Видеть" людей на станции было не то чтобы легко, но осуществимо. Но вот как мне "увидеть" людей на Земле?

Как мне найти моего мужа там? Нет, это неосуществимо. Андрей зря меня раззадорил. Я не смогу. А как хотелось бы увидеть мужа, узнать, что с ним все в порядке, что он жив и здоров. Как хотелось бы.

Сама того не заметив, я погрузилась в сон. Такой странный. Вокруг была кромешная тьма и я не знала куда идти. Мне стало так страшно! Под ногами какой-то песок и… трава? Нет, не трава! Она колышется словно в воде. Вокруг ни души и такая тишина, что слышно биение сердца.

Я шла по этой черной пустыне, силясь увидеть хоть что-то. Зачем я здесь?

Где-то вдалеке мелькнул свет и погас.

Такой красивый и такой далекий.

Внезапно я споткнулась обо что-то.

Что-то большое и твердое лежало у ног, но из-за темноты я не могла разглядеть. Наклонившись я поняла, что это человек в тяжелом костюме. Он лежал без движения. Неужели он умер? Сердце колотилось, интуиция кричала о том, что этому человеку нельзя умирать. Он важен! Он так важен!

Я прислонила лицо к его лицевому щитку и… О, Боже! Нет, нет, нет! Этого не может быть! Только не ты!

— Леша! Лешенька! Вставай! Ну же, вставай. Я прошу тебя! — я трясла его, кричала, но он не реагировал. — Лаврентьев, вставай! Вставай я сказала! Тебе еще нас спасать! Леша, не бросай нас!

Он открыл глаза. Что-то начал бормотать, но пошевелиться у него не было сил. Он умирал. Здесь, в этой тьме, совсем один!