Мистер Белый: Революция. Часть 4

Едет школьный автобус. Почему здесь? Он всегда передвигался по пересечению между «Хвойной долиной» и магазином-складом «Заходи». От остановки у частного жилого сектора до школы — по прямой! Но никак не давая полукругаля!

Из окошка показалась тусклая голова с не менее светлыми волосами. Бледный. Сердце застучало сильней. Сзади “полуживого” подростка сидел ребёнок в рыжих волосах. Автобус, безусловно, пролетал перед глазами, но в самый последний момент ЭТОТ ребёнок невзначай посмотрел в окно. Его зрачки до невиданных высот расширились. И тут Рыжий стал толкать ногами переднее сидение. Теперь на Оллскопа смотрело двое. Василий при всём желании хотел зажмуриться, представить, что это всё сон и, наконец — проснуться… но что-то в глубине мешало ему это сделать. Подключились ещё двое — им пришлось с усилием протиснуться. Девушки Рыжего и Бледного… В итоге весь автобус смотрел на них, пока он окончательно не остановился.

Из транспортного средства повалились крики и толпища детей. Все с кнопочными телефонами, жаждущие снимать происходящее. Оллскоп не сдавал позиций. Он расправил руки в стороны, как бы оберегая своих новых друзей от “помидор”. Молниеносно их окружила толпа. Летело множество вопросов, на которые ни один из них не ответили. Стояла какофония,3 и ничего поделать было невозможно. Последними из автобуса вышли Илюха Фултон и Алексей Гарднер. “

Вот скотины, они всё это время сидели и подбирали нужные слова, чтобы не прослыть немощными!”, — подумал Оллскоп. Василий наблюдал, как секунда за секундой он терял свою значимость. Их речь была невнятна, зато явно обидная.

Хозяева стаи протиснулись в толпу. Народ вмиг расступился. Идут главные. Оллскоп, несмотря на окруживших его вокруг — рук не спускал. Со лба тёк пот. Щёки налились кровью. Признаки перемены… но далеко не школьной.

— Вась, ты с кем скорешился? — Не успев войти в круг, произнёс Бледный. Его глаза Оллскопу показались чужими. — Или ведёшь их спецом к нам, чтобы мы потренировались на них перед началом учёбы? — Гарднер сплюнул на траву густую слизь. По консистенции она напоминала соплю. — Так скажем, выбили всю злость из себя. — Алексей смотрел на своего братана так, словно теперь сам Алексей тут главный. Как учитель, с укором смотрящего на ученика, готовый ставить двойку за невыученный стих.

— Давай не будем ссориться, Лёш, к чему вся эта агрессия? — Руки Василия заиграли по-новому. Теперь они вертелись перед ним, помогая ему.

— Ах, вон оно как…

Лицо Гарднера помрачнело. Не давая себе отчёта, он сжал кулаки. И направился к визави.4 “Ты посмотри… сейчас кое-что будет. Не дай бог, он заденет мою семью… Лучше отойти на пару шагов для безопасности”.

Алексей не моргал. Он смотрел на Оллскопа точно как коллектор, который пришёл обслужить ещё одного клиента. Гарднер начал громко дышать, его губы превратились в соломинку. Толпа стихла. Она с заворожением снимала происходящее на телефоны. Время у обоих остановило свой шаг. Резкий кулак полетел кому-то прямо в лицо. Василий чуть отмахнулся вбок. “Какой же ты предсказуемый…”. В свой черёд Оллскоп замахнулся и тотчас вмазал ответку прямо под глаз. “

Семь лет дружили, ты думаешь, что я забыл все твои слабости?”

— Подонок, сука! — Отвернулся Алексей и приложил руки к будущему синяку. Боль оказалось пульсирующей из-за серебряного перстня. — Я тебя убью! — Гарднер грубо вырвал нож из кармана. Лезвие чётко выточенное, чего не скажешь об уходе — ржавое.

Оллскоп схватил его свободную руку и тотчас заломил. Оружие пало на сухую траву. Пользуясь моментом, Василий поднял предмет. Набриолиненные волосы не потеряли своей стойкости. Их никто не трогал.

— Кто следующий? — непринуждённым тоном произнёс Оллскоп, покручивая нож лёгкостью пальцев. Он приложил сорванца вплотную к земле.

Толпа повыключала телефоны и с криками побежали в школу. “Даже Илюха побежал! Оставил лучшего друга в беде!..

” Алексей пыхтел. У паренька начала валиться изо рта пена с пузырьками. “Удивительно… все и вправду смотались… я ожидал, что будет гораздо хуже”.

— Будешь ещё залупаться на нас? — Василий подставил нож к горлу Гарднера. Губы Бледного повязли в промёрзлой земле. Он плевался ею, как от просроченного молока.

— Не надо! — начала Ангелина.

— Пошёл в жопу, чёрт, — хриплым голосом произнёс Алексей, обращаясь к Оллскопу.

Васька встал и незамедлительно пнул твёрдую землю. Осколки полетели в скрюченное лицо Алёхе. Он стал сильнее обплёвываться.