Мистер Кон исследует "русский дух"

Почему, например, история Англии шла так, а не иначе, была воплощением "либеральных", а не иных принципов? Ганс Кон дает исчерпывающий и глубокомысленнейший ответ: потому что таков английский национальный дух, особая "идея-сила" английской нации. В чем же состоит задача исследователя истории Англии? В том, чтобы обнаружить в ее истории те личности, которые выражали эту "идею", и перечислить те события, в которых она претворялась в жизнь. Почему в истории ряда других стран, скажем России, наблюдались отступления от классического английского образца? Виноват здесь восточный "дух" и "случайности". Если бы в России были деятели типа "X", а не "У", то было бы все в порядке. А что делать, если деятели типа "X" и типа "У" говорили и делали совсем не то, что им надлежало делать согласно "теории" Кона? Надо просто выбросить "неподходящие" места из их речей и "неугодные" поступки из их биографий, и все будет в порядке. Кроме того, желательно сделать несколько оговорок о том, что "конечно" помимо национального духа "играют свою роль" и другие факторы. Тогда "теория" получит синтетическую всесторонность. А если к тому же удастся "подтвердить" факт обращения той или иной страны к Востоку или Западу смелым географическим примером (столица России была перенесена в 1918 г. в восточную Москву, столицей ФРГ стал в 1949 г. Бонн, расположенный на

западном берегу Рейна), то по своей "фундированности" теория вообще не будет иметь равных себе.

Что может быть сложнее живого общественного организма и что может быть поверхностнее и примитивнее только что изложенной "социологии", призванной объяснить его развитие? Прежде всего она не в состоянии удовлетворить любознательность хоть сколько-нибудь думающего человека, не говоря уже о серьезном ученом. Невероятной затхлостью, плесенью, убожеством веет со страниц коновских пособий. Его объяснения причин явлений напоминают объяснения средневековых схоластов, которые, например, видели причину теплоты в "теплороде", причину горения веществ во "флогистоне", причину роста растений в "растительной", а животных в "животной" душе и т. д. Но то, что ныне не признает за науку ни один физик, химик или биолог, в буржуазной общественной "науке" вполне сходит за последнее слово социологии! Словно и не было не только Маркса, но и никаких достижений буржуазной историографии в лице хотя бы Гизо, Тьерри, Минье.

Идеализм в методологии гармонически дополняется в книгах Кона фальсификацией в методике. И это закономерно. Ложь можно "доказать" только ложью.

Методику профессора Кона можно по праву назвать методикой "отточий". Отточия — это самый наглядный символ препарирования материала, замалчивания и искажения фактов, их уродливого и одностороннего отображения. "Три точки" поставлены в работах Ганса Кона вместо анализа социально-экономических процессов, за "тремя точками" спрятана политическая история русского либерализма и русской демократии, те же "три точки" стоят на истории последних 40 лет развития страны, "тремя точками" заменены неугодные места в цитируемых работах, по существу, на тех же традиционных "трех точках" держится и весь коновский метод "сравнительного анализа", все его блестящие аналогии.

Поистине изумительная простота методики Кона объясняет нам и причины его необыкновенной плодовитости — профессор за последние 15 лет буквально завалил "западные" книжные рынки исследованиями по национализму Франции, Германии, Австрии, России, Швейцарии, США, ближневосточных и дальневосточных, африканских и азиатских стран. После появления коновских "исследований" историкам не придется тратить много времени на изучение любой страны. Ганс Кон не только поработал за всех, он снабдил их поистине универсальной "методикой".

Исследование Коном духа любой нации сводится к тому, чтобы подобрать подходящий эпиграф, переписать из предыдущей книги свою теорию "двух форм" национализма, а затем "подтвердить" ее десятками наспех склеенных фактов и препарированных цитат, разбитых по знаменитому принципу — "За Запад" или "За Восток". Не беда, если в спешке профессор перепутает фамилии, исказит даты или статистические данные[141], все равно на суперобложке его очередного "эпохального труда" появятся слова о том, что перед нами — "ключ к современной истории России" (соответственно Германии, Швейцарии и любой другой страны).

Да, надо отдать наконец-то должное и рецензентам Кона — они в некотором роде правы, утверждая, что книги профессора выходят за рамки обычной "академической жизни". Эти книги, действительно, имеют мало общего с наукой. Кон не исследует историю, а кромсает ее, не обобщает материал, а подгоняет его к своей схеме, не иллюстрирует реальные процессы, а занимается пошленькой игрой в примеры и примерчики. История же, как таковая, Кона просто не интересует, точнее, она его просто не устраивает, ибо история идет вопреки его желаниям.