Мистер Монстр

— Джон вегетарианец, — сказала мама.

Сам я о себе так никогда не думал. «Вегетарианец» представлялось мне куда более четкой жизненной позицией, чем «не ест мяса». Я же никак не связывал мясо с убийством. Я просто… нет, вообще-то, связывал. Применительно к самому себе. Но сколько вегетарианцев лелеет мысли об убийстве себе подобных?

— Вегетарианец! — воскликнул Курт. — Да что может здравомыслящего человека подвигнуть на такую глупость?

«Желание не прикончить идиота вроде тебя», — подумал я.

— Он готовит сладкое, а мясом занимаюсь я, — отозвалась мама от кухонного стола, выкладывая на тарелки куриные грудки одну за другой. — Я теперь тоже почти не ем мяса, чтобы не готовить два блюда, но в особых случаях не отказываюсь.

Она положила в каждую тарелку по горке риса и поставила их попарно на стол. Последняя тарелка предназначалась мне: вместо курицы — чечевичный суп, который нравился мне все больше.

— Парень, — сказал Курт, с серьезным видом наклоняясь ко мне над столом и пронзая взглядом, — это ведь даже не еда. Это то, что еда ест.

Он разразился смехом в восторге от собственной шутки, и Лорен рассмеялась вслед за ним. Маргарет вежливо улыбнулась, и по тому, как она это сделала — чуть приподняла уголки губ, тогда как ни одна мышца у глаз не шевельнулась, — я понял, что ее внимание напускное и ни одно слово, произнесенное Куртом, ее не волнует. Я улыбнулся и отправил в рот кусочек брокколи.

— Нет, серьезно, — продолжал Курт, покосившись на Лорен. — Может, тебе есть то же, что и он? А то, если будешь лопать, как сейчас, никогда не влезешь в обтягивающие джинсы.

— Нет, в самом деле! — возмутилась мама, ударяя вилкой по столу. — Ну кто же говорит такие вещи?

— Но ведь так оно и есть! — вступилась Лорен. — Я уже давно не могу натянуть те джинсы.

— И все равно это не повод говорить о тебе подобным образом.

— Мне не нужен повод, если это правда, — сказал Курт.

По его ухмылке я понимал: ему кажется, будто он пошутил, чтобы разрядить атмосферу. Поразительно, даже я знал, что он ляпнул глупость.

— Но она же сидит рядом с вами. — Мама указала на Лорен. — Да проявите немного вежливости. Это же уму непостижимо!

— Я так и знала, — произнесла Лорен, закрывая глаза. — Черт возьми, ма, ну почему ты хотя бы на один обед, на пол-обеда не можешь сдержаться и вести себя прилично? Мы только двадцать минут как пришли.

— Это я веду себя неприлично? Как вы появились, он только и сыплет оскорблениями в твой адрес.

— Да прекрати же! — воскликнула Лорен, бросая салфетку и вставая. — Он пытается хоть немного оживить атмосферу. А вы здесь все — покойники. Джон вообще ни слова не вымолвил!

«Это потому, что я умный, а не потому, что я мертвый».

— Она меня предупреждала, что у вас не складываются отношения, — проговорил Курт, вперившись взглядом в маму, — но я и представить не мог, до какой степени.

— Поразительно, — сказала мама, складывая руки на груди и устремляя взгляд на Лорен. — Он самый чуткий человек в мире. И где ты только нашла такое счастье?

— И ты мне будешь рассказывать, как выбирать мужчин! — вспыхнула Лорен, тыкая пальцем в маму. — Тоже мне эксперт! Уж ты-то выбрала прекрасно — ничего глупее за всю жизнь не сделала!

— Все, мне это не нужно, — сказал Курт, вставая. — И тебе тоже.

Он взял Лорен под локоть и повел к двери.

— Не уходи! — крикнула мама.

— А на кой черт мне оставаться?

Лорен вырвалась из хватки Курта и, чеканя шаг, вернулась к столу:

— Ты всю жизнь вставляешь мне палки в колеса, словно я… Что ты вообще обо мне думаешь? Что я не могу принять ни одного хорошего решения? Я что, неудачница, которая с утра до ночи творит одни глупости?

Мама сложила руки на груди:

— Как я должна отвечать при таком отношении?

— Да мне твои ответы меньше всего нужны.

Курт снова взял Лорен под локоть и сопроводил к двери — теперь, когда две женщины схватились между собой, он молчал, и его молчание не предвещало ничего хорошего. На этот раз Лорен не вырвалась, он вывел ее за порог и закрыл дверь.

— Вернись сейчас же! — велела мама, потом развернулась и изо всех сил ударила ладонью по дверце шкафа. — Опять! — прорыдала она. — Я опять ее потеряла.

Она закрыла лицо руками, уперлась головой в шкаф и заплакала.

Глава 5

Шесть часов спустя мама наконец улеглась, а я выскользнул из дому, взял велосипед и кратчайшим путем покатил к старому складу. Она весь день рыдала, разговаривала с Маргарет, в тысячный раз обсуждая случившееся: Лорен была права, Лорен была не права, Лорен совершила громадную ошибку, мама совершила громадную ошибку — и так без конца. Я спрятался у себя в комнате и натянул лыжную маску, чтобы приглушить голоса.