Мистер Монстр

Первые два тела лежали там, где найти их не составляло труда, а второе так и вовсе на месте, непосредственно связанном с предыдущими убийствами. Таким образом, мы знали: убийца хотел, чтобы тела обнаружили и знали, что он пытается сообщить что-то. Теперь возникло третье тело, которое подбросили как раз туда, где в тот вечер ожидалось наибольшее скопление людей. Убийца явно хотел, чтобы тело всплыло. Более того, у озера собирались школьники, то есть там гарантированно должен был появиться я. Если тела — послания одного убийцы другому, то последнее оставили практически у меня на пороге.

Послание на пороге… Когда я подумал об этом, меня пробрала дрожь. Мистер Кроули получил от меня целую серию посланий: я пытался напугать его, чтобы он утратил бдительность. Выманить, дать понять, что на него объявлена охота. Тот же самый случай с этими телами. Первое говорило: «Вот и я». Второе, найденное на месте другого преступления, подтверждало: «Я — часть того, что здесь случилось». А третье, оставленное там, где я наверняка должен был его найти, заявляло: «Я знаю, кто ты».

На меня объявили охоту.

Занятия в школе уже закончились, и мне некуда было идти, поэтому я целыми днями торчал в своей комнате. Если на меня охотились, мне следовало разобраться, кто охотник и что ему нужно. Информации не хватало, но даже по одному трупу можно немало понять — если знать, что искать.

Главный вопрос при составлении психологического портрета преступника: что он делает такого, чего не должен делать? Он связал жертву до смерти и после смерти. Что общего между двумя этими фактами, не испытывал ли убийца психологической потребности связывать людей? Если у него проблемы с контролем, это указывает, пусть и неточно, на серийного убийцу. Или оба этих действия носили чисто практический характер — сперва он удерживал жертву, а после убийства привязал к ней груз? Женщина пропала за восемь месяцев до смерти, так что предположение, будто ее удерживали, имело под собой основание. Но зачем топить тело с грузом, когда гораздо проще оставить в иле на берегу? Если хочешь, чтобы жертву обнаружили, зачем делать вид, будто прячешь ее?

«Не просто задавай вопросы, — сказал я себе, — ищи ответы».

Что случилось бы, если бы он бросил тело на берегу? Ребята из школьного самоуправления нашли бы его, готовя площадку для костра, и вызвали бы полицию. Костер отменили бы, или перенесли на футбольное поле, или еще что-нибудь. А если спрятать тело плохо, его тоже найдут, но при большом количестве свидетелей.

Что еще? Что делает убийца с телом такого, чего не должен делать? Он прижигает его. Режет. Сотворил ли он что-то еще? Возможно, поломаны кости, есть синяки и бог знает какие внутренние повреждения, которые я не мог обнаружить без тщательного осмотра. Тут одной дедукцией не обойтись — мне требовались подробности. Не упустил ли я чего?

Ее ногти! Ногти были обломаны: преступник сделал это специально или она пыталась сопротивляться? Может, хотела выбраться откуда-то? На ногтях все еще оставался лак — после восьмимесячного пленения. Держится ли так долго лак для ногтей? Если да, это ничего не значит, а если нет, получается, что ее схватили относительно недавно… или убийца позволял жертве красить ногти в заточении. Зачем? Это свидетельствовало бы о складе ума убийцы, о его отношении к жертве. Я должен это выяснить.

В новостях ничего не говорили о лаке на обломанных ногтях, так что мама об этом не знала, и я мог спросить у нее про лак, не вызывая подозрений… по крайней мере, подозрений, связанных с трупом. Наверняка у нее возникнет масса вопросов, почему сын интересуется лаком для ногтей. Нет, лучше выяснить это другим способом, например поискать в Интернете.

Я открыл дверь комнаты и услышал телевизор — это означало, что компьютер свободен. Но когда я заглянул в мамину комнату, оказалось, что она сидит за столом, развернув картонную папку, — работает. Она подняла на меня глаза:

— Привет, Джон. Тебе что-то нужно?

— Хотел посидеть за компьютером. Думал, ты телевизор смотришь.

— Это Маргарет, — объяснила она. — А я счета оплачиваю. Скоро закончу.

— Хорошо.

Я вышел в гостиную, где Маргарет смотрела какую-то передачу о путешествиях.

— Привет, Джон, — сказала она и подвинулась на диване, освобождая мне место.

Я сел и тоже стал смотреть.

— Привет.

— Я слышала, у тебя выдался нелегкий вечер несколько дней назад.

— Да, пожалуй.

— Замечательно. Тебе, конечно, пришлось переступить через себя, но я уверена, ты рад этому.

Я покосился на нее:

— Я просто посмотрел на него. Даже из воды его вытащили другие люди.

— Я говорю не о трупе, — возмутилась она. — О свидании. Наконец-то ты пригласил Брук.

Свидание. Перед ним я пребывал в таком возбуждении, а теперь мне казалось, что с тех пор прошла целая жизнь. Труп значил для меня больше. Куда больше.

— Жаль, что все так закончилось, — сказала она. — Ты собираешься еще куда-нибудь ее пригласить?

— Наверное. Не думал об этом.

— А о чем ты думал?

Маргарет посмотрела на меня и покачала головой: