Мистер Смерть и чокнутая ведьма

Раз уж Манана так встревожилась, что посчитала нужным мне позвонить и сообщить о своем видении, значит, ничего хорошего там точно не было. Но такого я не ожидала. Думала, опять найдут последствия какой-нибудь ритуальной бойни, вроде той, в храме.

— Арин, ну ты чего как маленькая? — прогудел боевой маг. — Так куда его положить? Ты уж сама займись телом. Ну там обмыть…

— Что?! — взвизгнула я, хватаясь за стену, чтобы не упасть. — Ты же сказал, он живой!

— В смысле, помыть, полечить… — тут же исправился Павел. — Взорвалось там у них с твоим бывшим что-то. Мортем все сделал и купол наложил, но сильно бабахнуло. Твой муженек-то не иначе как в рубашке родился, ни царапинки. А этот — вот. Сама займись им, ты быстро на ноги поставишь. А я поехал, все наши там, разбираются с последствиями взрыва.

— Еще кто-нибудь пострадал? — поняла я, что произошло. — Из простых?

— Нет. Только это тело… Так куда его?

— Вася, застилай диван впитывающими пеленками.

Запас обычных детских впитывающих пеленок на клеенке у меня дома всегда есть. Все же два зверя живут, их мыть надо периодически и не бояться, что они намочат диван или кресло мокрой шерстью. Да и я регулярно химичу, проще ведь постелить что-то на пол, чем потом отмывать паркет.

Павел сгрузил бесчувственного некроманта в гостиной и ушел, а мы с Васей принялись за дело. Срезали превратившийся в закоптившиеся обрывки костюм и рубашку. Все равно вещи испорчены настолько, что им уже нечего терять. После этого раздетого догола Теодора я обтерла чистой водой, аккуратно смывая кровь с многочисленных мелких порезов.

— Арин, пусть Вася, ну пусть Вася… — крутился вокруг перепуганный Енька.

— Не мешай! — цыкнула я на енота. — Почему Вася, а не я?

— Так ведь Теодор голый. Совсем голый… мужчина. А ты девушка…

— Ень, ты в своем уме? — Я так удивилась, что даже прекратила смывать копоть и запекшуюся кровь и замерла. — Что у него есть такого, чего я еще не видела у мужчин? К тому же сейчас это не мужчина, а больное тело, которое надо лечить. Ты лучше готовься, я буду ему сейчас гематому убирать, часть ощущений перекину на тебя. А то как бы наш некромант раньше срока к своим жмурикам не отправился.

Гематома у Мортема была с одной стороны знатная. Такую оставлять нельзя, пока есть возможность, лучше сразу избавляться.

— Арин, вот то, что ты просила. С чего начнем? — спросил Василий, принеся в комнату коробку с моими склянками, банками, порошками.

— Евграфию три капсулы номер один и в зубы мягкую тряпочку. Будет больно. Теодору влей в рот десять капель настойки номер пять и разведи заранее в стакане пятнадцать капель номера десять на три столовые ложки воды. Белла, приготовь ватные тампоны и иглу, будем отсасывать из гематомы кровь. Вася, приготовься держать Мортема. А еще лучше, давай-ка свяжем ему руки и вставим кляп. Кто его знает, еще очнется и упокоит нас, решив, что мы злобная нечисть…

Спустя пять минут торопливой подготовительной деятельности уточнила:

— Готовы? Поехали.

Некромант мычал, рвался, не открывая глаз и не приходя в сознание. С кончиков его пальцев срывались искры, но полноценно колдовать он не мог, так как рот заткнут, а руки не просто связаны, а плотно замотаны бинтом так, что ни одного пасса он сделать не мог. Енька скулил в кресле, зажав зубами тряпочку, и плакал от боли.

Знаю, это жестоко, но необходимо. Евграфий — фамильяр, он обязан принимать на себя не только хорошее, но и болезненное, плохое… Обезболила я их обоих по максимуму, из расчета на массу тела и возраст. Но… Вся беда в том, что у англичанина не обычные травмы, не просто взрывной волной его посекло. Тут темная магия… Не знаю, что за дрянь взорвалась там, в лабораториях, но явно ничего хорошего.

— Вася, держи его! Да твою ж маму, Мортем! Не утихнешь, я тебе по башке дам, чтобы отключился совсем…

— Аринушка, Аринушка, Аринушка… — носилась вокруг Белла, нервничая и отвлекая. — Не надо по голове, он и так слегка стукнутый… А он нам еще на долгие годы в пользование нужен.

Покончив с гематомой, отмыв раненого от крови и наложив тугую повязку, мы с домовым посидели, давая себе отдых. Англичанин затих, только стонал тихонько. Енот мелко дрожал, но не скулил.

— Белла, дай Еньке конфетку из коробки. Номер пятнадцать которые. И помоги ему лечь, пусть поспит в моем кабинете. Ты тоже уходи. Вась, мне приготовь крепкого сладкого чаю, пожалуйста. Сейчас передохну чуток и буду заговаривать и снимать остатки проклятий… У нас тут не лазарет, сиделок и нянек нет, надо, чтобы Мортем завтра уже был бодрым огурцом. Ну почти бодрым, я все же не сказочный маг-целитель.

— А справишься? — Василий с сомнением покосился на некроманта, так и не приходящего в сознание. — Чего-то он совсем дохлый…

— Угу. Сорочку мне принеси еще, ладно?

Спустя полчаса я выпила чай, забрала у домового тонкую простую сорочку и расческу. Выставила Беллу и Васю вон, закрыла дверь в комнату и принялась раздеваться. Сняв полностью всю одежду, даже белье, накинула на себя простую хлопковую сорочку. Распустила волосы и расчесала их.