Мистическая история Ивового городка

Чайник издал оповестительный щелчок, но Карине уже захотелось чего-то более горячительного. В книжном стеллаже было выделено несколько полок под домашний бар, от туда она и ухватила за горло бутылочку сорокалетнего коньяка, и два бокала.

– Выпьешь со мной? – Она посмотрела вверх, на отца. Он, сосредоточенно копавшийся в глубине стеллажной ниши, кивнул.

Карина разлила по бокалам и села за кухонным столом, ожидая, что же ей поведает отец. Послышался щелчок и мужчина вынул из полки доску, отложил ее в сторону, и достал откуда-то стопку туго перевязанных папок. Он сел напротив Карины, положил стопку себе на колени и осушил бокал. Карина видела его внутренние метания, и сдержалась от того, чтобы снова не отпустить колкость о его чрезмерной опеке. Она наполнила опустевший бокал коньяком и пронзила выжидающим взглядом лицо отца. Он смотрел прямо ей в глаза, словно оценивал ее. Она только вернулась, но многолетние недомолвки уже повлияли на настроение между ними.

– Ты так повзрослела. – Сказал он и положил стопку папок на стол. Карина притянула их к себе, но не успела развязать первую, ее прервал отец: – Ты многого не знаешь, доченька. Твои… – Он нахмурился. – Наши разногласия не дали возможности своевременно рассказать тебе обо всем, научить тебя…

– Пап, хватит, я прошу тебя! – Оборвала она его. В ней закипала кровь, как и каждый раз, когда отец начинал свою извечную речь о том, как он старался ее чему-то научить, но всему виной ее строптивость. – Хоть раз в жизни…

– Ты не поняла меня, Карина! – Воскликнул он, не дав договорить. – Я виноват. – Сказал он и многозначно посмотрел ей в глаза.

Карина развязала первую папку, и достала из нее кипу пожелтевших тетрадных листов, исписанных рукой матери, она сразу узнала этот витиеватый почерк. Она провела пальцами по буквам, внутри груди все сжалось. Она посмотрела на отца, он кивнул ей в ответ и едва заметно улыбнулся. К листам скрепкой были прикреплены полароид-снимки. Она аккуратно достала их и стала рассматривать. На первом было изображено дерево – это была ива, одна из тех, что растут в ивовом лесу. Мать Карины питала особенные чувства к ивовому лесу, называла его местом своей силы. Девушка улыбнулась, вспомнив прогулки среди ивовых деревьев с мамой и папой, когда была маленькой.

На остальных снимках были маленькая Карина с младшим братом Олегом и отцом. На последнем была смеющаяся женщина, с длинными и пышными кудрявыми волосами, природный пшеничный цвет которых был уже окрашен в темный. Голубые глаза горели счастьем, а через несколько месяцев или недель, ее не станет. Фото не было подписано датой, но вскоре после того, как женщина решила стать жгучей брюнеткой, как шутила она сама, они с Олегом заболеют, но она уже не выздоровеет. Мать Карины была обворожительной женщиной, и фото в руках дочери как нельзя лучше запечатлело это. Она с особой теплотой рассмотрела их и передала их отцу. Лицо мужчины было скованно печалью, но глядя на снимки он заулыбался.

Девушка начала читать исписанные листы, но не находила связи между ними. Где-то были описаны легенды о викингах, где-то история их миграций, а где-то рецепты из трав и руническая символика. Все записи выглядели обрывками от чего-то большего. Карина рассортировала их и потерла виски. Она хмыкнула, налила себе коньяк и посмотрела на отца.

– Если кто-то и сможет в этом разобраться, то только ты. – Сказал он, кивнув на записи.

– А ты? – Спросила она с удивлением.

– Даже пытаться не стану. – Мужчина отрицательно помотал головой и выпил.

– Что ты хочешь этим сказать? – Раздраженно спросила она. – Что ты ничего не знаешь об этих записях? Ты знаешь намного больше этих записей, папа! – Возмущалась она.

– Я знаю намного больше, но моя помощь тебе не нужна. Ты и сама об этом знаешь. – Он говорил тихо, но серьезно. В гостиной появился лабрадор. Он повел ушками и уставился на них грустными глазами, потянулся и заскулил, но подходить не стал.

– Ну конечно! Чего от тебя ожидать, пап, верно? Ты когда-нибудь научишься не перекладывать ответственность?! – Карина почти кричала. – Всю жизнь ты мешал мне развиваться! Заставлял притормозить! Но как только мне требовалась твоя поддержка, твоя помощь, ты тыкал меня носом в то, что раз я требую самостоятельности, сама и буду справляться! Даже сегодня твои слова были подобраны так, чтобы не было ссоры, которая нарушит твое равновесие, а не потому, что ты считаешь себя виноватым! – Она почувствовала, что задела отца за живое. Карина резко встала с места, и направилась к выходу из гостиной. – А хотел ли ты вообще когда-либо помочь своим детям? Не сделать так, как хочешь ты, а помочь им сделать, как хотят они! Помочь не ошибиться! – Добавила она напоследок и оставила поникшего отца в одиночестве.

Девушка уже поднималась по лестнице, что бы уединиться в своей комнате и отойти от злости, бушевавшей в ней, как услышала звонок в дверь и лай собаки. Она закрыла глаза, выдохнула и направилась открыть дверь. Отогнав лабрадора от двери, она повернула замок и недолго помедлила перед тем, как открыть.