Мистические ритмы истории России

Откройте первую Книгу Библии (Бытие) и сравните порядок сотворения мира с текстом Страсбургского папируса — вы убедитесь, что порядок один и тот же. Отметим еще, что, согласно этому папирусу, Гермес осуществляет миротворение и обустройство созданного им мира не один: рядом с ним его сын — крылатый Логос. Эти отмеченные нами выше (и ниже) интересные параллели приводит Н. В. Мамуна в своей книге «Зодиак богов»[12]. Логос, Слово — «В начале было Слово, и слово было у Бога»!

Можно найти еще много параллелей между древнегреческой мифологией Гермеса-Логоса и Ветхим и Новым Заветами. Это и нередко встречающееся в мифах о Гермесе-Меркурии определение filius — сын, и миф о рождении Гермеса-Меркурия в Киллене в пещере и среди пастухов. Это и встречающиеся крестообразные символы, и его трехглавые изображения, и определения «Трицефалус» (троичный) и «Трисмегист» (триждывеличайший) — аллюзия со Святой Троицей. Через своих оракулов Гермес-Меркурий возвещал: «Я есмь тот, кого вы называете Сыном Отца… Покидая Царя Небесного (Солнце), Я прихожу на помощь вам, смертные». Наконец, в астрологии Меркурий более всего связан со знаком Девы, что также роднит дохристианскую, «языческую» мифологию с книгами Ветхого и Нового Заветов. Говоря обо всем этом, мы ни в коей мере не пытаемся представить Иисуса Христа в ряду «Великих посвященных» или «Великих Пророков» (Рама, Кришна, Гермес, Моисей, Орфей, Магомет), как это делают известные теософы и оккультисты, от Е. Блаватской и Э. Шюре до современных их последователей. Иисус Христос, Сын Божий, Спаситель, был распят, умер и воскрес — вот почему Его история уникальна, и Он не может быть поставлен в один ряд с кем бы то ни было из мифологических, легендарных, или реально живших на земле Пророков и «Посвященных». Однако в Его жизни и в истории становления христианства удивительным, поистине чудесным образом воплотились главные черты всех прежних божественных мифов, — и Египта, и Персии, и Эллады. Древнее «язычество» предчувствовало будущее явление Спасителя, а на рубеже новой эры (уже более 2000 лет назад) мудрецы Востока уже и ждали Его явления в Иудее.

Теперь о сфинксе. Вот уж, кажется, чисто «языческий» персонаж. Однако вряд ли профессиональные историки и исследователи раннего христианства будут спорить с тем, что образ египетского сфинкса через греческое посредство вошел, например, в христианскую иконографию[13]

. Широко известен иконографический тип «Неопалимая купина», иконы Богоматери. В центре восьмиугольника — Богоматерь с Младенцем Христом. Сам восьмиугольник символизирует неопалимую купину — горящий куст терновника, из которого раздался голос Бога, повелевавшего Моисею вывести евреев из Египта. В четырех вершинах восьмиугольника (по углам квадрата) на таких иконах изображаются евангелисты Марк, Матфей, Иоанн и Лука, причем изображаются они соответственно в образах льва, человека, орла и быка, или против каждого евангелиста помещается соответствующий символ. Но ведь именно эти четыре существа слиты в мифологии и образе

сфинкса! Заметим также, что символы льва, человека, орла и быка соответствуют астрологическим символам зодиакальных знаков Льва, Водолея, Скорпиона (Орел — другой, высший символ этого знака) и Тельца. Евангелисты во внешних углах иконы символизируют мудрость познания Бога Слова. Напомним также, что Гермес-Меркурий часто изображался в греческой и римской мифологии в образе бога-младенца. Иконография типа «Неопалимая купина» является канонической, никто из Отцов Церкви не считал и не считает ее ересью.

Вообще об этих символах доктором исторических наук А. В. Подосиновым написана хорошая книга, которая так и называется — «Символы четырех евангелистов. Их происхождение и значение»[14]

, в ней убедительно показана связь этих символов с древними верованиями разных народов. В христианстве символика сфинкса — льва, человека, быка и орла — была впервые связана с евангелистами во II веке н. э. Иринеем Лионским (130–202 гг.). Он был учеником Поликарпа Смирнского, который, в свою очередь, был учеником Иоанна Богослова, — единственного из двенадцати апостолов, дожившего до глубокой старости (умер предположительно в начале II века н. э.), — четвертого евангелиста, любимого ученика и апостола Иисуса Христа.

Таким образом, говоря о сфинксах и пирамидах, о Тоте и Гермесе, мы не «подрываем» христианские основания истории (и мифологии) Санкт-Петербурга, а лишь устанавливаем связи времен. Нельзя прерывать связь времен! Все боится времени, а время боится пирамид. Мы еще будем говорить об этом (о времени и пирамидах) подробнее, а пока попробуем разобраться в том, как связана история Санкт-Петербурга и личность его основателя с мифом о Тоте-Гермесе.

ТОТ САМЫЙ ПЕТР