Мистическое влечение

– Но… Нет, я всё равно думаю, что на этот раз произошла ошибка. Я общалась с Синяевым. Не напрямую. Но я практически жила его жизнью на протяжении года. Я видела его действия, предугадывала поступки. И если бы он был интуитом, я бы заметила. Поняла.

Её речь звучала сбивчиво.

Сталкер посмотрел на Асю и уже более жестко продолжил:

– Он – интуит. Я его чувствую. Вы можете мне верить, можете, нет. Ваше право.

Асе стало стыдно. Зачем она упрямо твердит то, чего не знает наверняка. Заявление Сталкера поколебало ее уверенность.

– Извините, я… – она оборвала себя на полуслове, не в состоянии подобрать нужные слова. Чтобы чем-то занять руки, сцепилась в край блузы, сминая ткань. – Я в легком недоумении. Но как… Каким образом в Синяеве проснулся дар интуита? Я всегда считала, что мы с ним рождаемся. Его невозможно приобрести.

Сталкер с Матвеем переглянусь.

– Давай, рассказывай всё, что знаешь, – сказал Ионов.

Сталкер хмыкнул.

– Я тебе что, сказочник? За долгими рассказами не ко мне. Могу поделиться только некоторыми слухами и предположениями.

– Валяй.

Если Сталкер сказал «слухи», значит, будут достоверные факты.

– Верхушка Центра давно высказывала мысль, что интуитов мало. Настоящих, с сильным даром. Готовых с ними сотрудничать. Ту мишуру, что показывают по телеку в разных развлекательных программах, никто в расчет не берет. Всем понятно – игра актеров по прописанному сценарию. Не интересно. По крайней мере, для наших. Тогда кто-то шибко умный из лаборатории предложил мысль самим вывести «ген интуита». Искусственно, путем проб и ошибок. Естественно, добровольцев нашлось мало.

– Чертовы ублюдки! – Ионов не счел нужным сдерживать эмоции. Его мужественное лицо исказила гримаса злости.

– Это ты сейчас про кого? Про наше руководство, про лабораторных крыс или про лже-интуитов? – в отличие от друга, Сталкер сохранял спокойствие.

– Про всех! Все хороши!

– Стойте! То есть вы хотите сказать, что Синяев дал добро на эксперимент над собой? – Ася передернула плечами. Мурашки в очередной раз побежали по ее спине. От осознания ужасных последствий эксперимента, девушке стало плохо. Голова закружилась, на лбу выступила испарина.

– Ну да. Тюрьма для таких, как он – это конец. Местная братва его порвала бы на части в первый же месяц. Край – во второй. Или он сам бы перегрыз себе вены, не выдержав суровых будней, – Сталкер говорил с легкой иронией, но от этого его слова становились ещё более ужасающими.

– Он попал в Центр в нужное время, – резюмировал Матвей.

– Ага. Сукин сын едва ли в штаны не наделал от радости, услышав, что есть возможность избежать тюряги.

– Ты присутствовал при этом?

– Нет. Нас, холопов, в святые места не пускают. Видел его несколько раз в лаборатории. Запомнил. Синяев малость изменился внешне, кровь интуитов не пошла этому выродку на пользу. Но на веранде твоего дома узнал.

– Ё!.. – поймав недовольный взгляд Аси, Ионов поспешно добавил: – Извини.

– И как он изменился? – Ася пока не до конца понимала то, что слышала. Была не в состоянии принять информацию, которая переворачивала все, во что она верила до сих пор.

– Его лицо теперь напоминает наждачную бумагу.

– Это всё ерунда! Плевать мы хотели, как выглядит теперь этот ублюдок! Пусть хоть маску на морде носит! Меня больше волнуют результаты экспериментов.

– Вот тут, брат, я тебе ни чем помочь не могу, – Сталкер развел руки в сторону. – Исследования прикрыли через год-другой, когда увидели, что результаты не оправдывают ожиданий.

– Подождите! – вмешалась Ася. – Я не могу понять вот что… А как проходили эксперименты? Как ваши лабораторные сотрудники выводили «ген интуита»?

– Выделяли из ДНК. Из мозговой ткани, стволовых клеток, нервных клеток. Да черт его знает. Я никогда не вникал в подобное, так, слышал пару раз краем уха треп наших яйцеголовых. Честно – меня мало интересуют дела лабораторных крыс. Я и ещё другие ребята начальству сказали четко – с мутантами работать не будем. Или они, или мы.

– Получается, мы вам должны сказать спасибо, что мир не наводнили генетические уроды?

– Вроде того.

– Начальство выбрало вас.

– Естественно. Опыты не дали хороших результатов.

– А сколько человек принимали участие в них?

– Понятия не имею.

Ася сжала виски пальцами. Было ощущение, что по вискам бьют молотом изнутри.

– Хреново. И что стало с теми, над кем экспериментировали, ты не знаешь?

– Могу только предположить. Скорее всего, их держат про запас. Выпустили на вольные хлеба, но периодически дергают за ниточки, прибегая к их услугам, – взгляд Сталкера потяжелел, и от уголков глаз побежали ниточки морщинок. – Сам знаешь, Центр не гнушается ничем, если работает на результат.

– Знаю, – в глазах Матвея мелькнуло что-то нехорошее, отчего у Аси защемило сердце. Он был негативно настроен по отношению к Центру. Почему? Он же на него работал? И не один год. Что могло произойти?

Узнать ответы на эти вопросы очень хотелось. Но Ася понимала, что, вероятнее всего, ничего подобного не произойдет. Матвей не будет открываться перед ней. А узнавать за его спиной… Нет, это низко. Она на такое не пойдет.