Мистическое влечение

Сердце заныло в десятикратном размере. Было горестно, что в жизни Матвея случилось несчастье, наложившее отпечаток на всю его дальнейшую судьбу. И сейчас Матвей снова замкнулся в себе, отгородился от Аси. У неё возникла призрачная иллюзия, что между ними зарождаются отношения. Что теплота в его взгляде ей не почудилось. А сейчас что?

Ася обругала себя. Она – эгоистка! Человеку плохо, а она думает лишь о себе!

Задавать лишних вопросов Ася не стала. Поднявшись в номер, Матвей положил добытый материал на прикроватную тумбочку – единственную мебель, помимо кроватей и сказал:

– Ася, мне надо выйти.

Девушка кивнула. Им обоим стоило побыть в одиночестве.

* * *

– Вот скажи, Соломов, когда ты успел стать столь редкостным…

Матвей так сжал мобильный телефон, что хрупкая пластмасса предупреждающе хрустнула.

– Давай без излишней патетики, – оборвал его Лёха.

– Был бы рядом…

– Знаю, треснул бы. И что, тебе от этого стало бы легче?

– Какого хрена ты пошёл на ложь и отправил нас на несуществующее задание?

В телефоне послышался шумный выдох.

– Слушай, брат, с чего ты решил, что задание несуществующее?

– С того, мать тебя ети!

– Всё понял, не кричи. И так башка раскалывается. Девочка на самом деле интуит, и сильный.

– Я слушаю тебя и очень внимательно, – огрызнулся Матвей и в сердцах поднял руку, сжатую в кулак, собираясь ударить по кирпичному гаражу, рядом с которым он стоял.

Остановился в последний момент.

– Вам надо было побыть вместе, – спокойным тоном ответил Алексей.

– Кто так решил? Ты?

– Матвей, не кипятись. Поверь мне.

Матвей хмыкнул.

– Давай, до связи.

Нажав на отбой, мужчина закинул голову кверху и посмотрел на звездное небо.

Ночь опускалась на город.

* * *

…– Мама, мне страшно, – тонкие ручки тянутся к женщине.

Та, опускаясь на колени, прижимает к себе плачущего ребенка.

– Тихо, тихо, всё хорошо, – голос матери охрип от внутренних переживаний. В нем сквозит тщательно подавляемый страх, который ни в коем случае не должен почувствовать ребенок.

– Мама, я дедушку видела… и бабку… – снова всхлипывание.

– Во сне?

– Нет. Нет, мам… Они шли по улице. Держались за руки… Помнишь, как перед самой смертью дедки? Перед аварией? Мама, они приходили за мной? Они же призраки? Мама, мне страшно! Я умру?

Обнаженные плечи женщины – на ней лишь ночная сорочка – покрываются крупными мурашками, будто от сильного холода.

– Нет! – вскрикивает она сильнее, чем хотела. – Ты не умрешь, что за глупости приходят в твою маленькую головку?

Девочка зажмуривается крепко-крепко.

– Но я видела их! Вместе…

– Настёнка, значит, на небе они вместе. Им хорошо! Вот они и пришли к тебе, показали, что они снова вместе, что не стоит нам волноваться за них, – голос женщины падает до дрожащего шепота.

– Правда? – детский голосок полон надежды.

– Кончено! – мать смаргивает слезы, позволяя им катиться вниз по щекам.

– Мам…

– Что, малыш?

– Но я вижу не только бабушку с дедушкой… Я вижу и соседа дядю Витю…

На столике рядом с кроватью лежит зеленый камушек. Девочка нашла его на улице этим днем и принесла сокровище домой…

… – Я не отдам её никому! – молодая женщина сжимает руки в кулаки. Ее дыхание срывается от эмоций. Она стоит в центре небольшой кухни. – Никому! И я не позволю, чтобы разные психи исследовали мою дочь, пичкали её таблетками и проводили над ней опыты.

На пуфике рядом сидит мужчина, сжимая виски.

– Коль, ты меня слышишь?

– Слышу.

– И что ты молчишь?! Черт побери, скажи хоть что-то! Ты понимаешь, что твоя дочь видит мертвецов?

– Понимаю.

– И?!

– Нам надо уехать.

– Как уехать? – она растерянно моргает, думая, что ослышалась. – Куда уехать…

– Пока не знаю. Может быть, к моим в деревню под Саранском. Или вообще давай махнем на море. Я на маршрутку устроюсь, ты – медсестра, тоже без проблем найдешь работу.

Женщина недоуменно качает головой.

– Коль, при чем тут море? У нашей дочери проблемы…

– Не кричи. Я всё слышу. Ты правильно сказала – у нашей дочери. И я за неё переживаю не меньше, чем ты!

– Коля, она видит призраков! Ты это понимаешь?

– Понимаю, – тяжелый взгляд из-под насупленных бровей.

– Ты ей веришь?

Ответ без секундной задержки:

– Да. А ты?

– И я… И что будем делать?

– Я поэтому тебе и говорю про переезд. Давай сменим обстановку – возможно способности Настёнки поутихнут. Дом пока продавать не будем, кто-нибудь присмотрит. Или сдадим в аренду. Придумаем, в общем, что-нибудь, а сами уедем. Другой климат, сама понимаешь… – Врачи… – женщина опять качает головой. – Если Настя где-нибудь обмолвится, что видит деда с бабкой…

Она проводит рукой по растрепанным волосам, и из них выпадает заколка, на днях одолженная у дочки…

…– Дамы, пошустрее, пожалуйста. Давайте, давайте, шевелите своими красивыми ножками. Вылезайте из машины. Страусы с тиграми и бегемотами ждать вас не будут.

– Мам, он всегда был таким вредным? – светловолосая девочка с двумя косичками подмигивает матери, которая расстегивает ремень на детском автомобильном кресле.

– Всегда.

– Как будто мы не знаем, что он хочет от нас избавиться, чтобы поехать по своим магазинам, покупая очередные железки к своей машине.

– И не говори.