Мистификсация (СИ)

С принятием решения о "поддержке" бизнеса, источник финансовых поступлений забил ключом. Не сразу, не сразу, но довольно-таки скоро. К июню бывший магазинчик - нынешняя база Колесницы перешёл в полное владение ОСА. Причём не понадобилось даже то, что было вложено под проценты. Кирилл с Андроном не посоветовался - принял единоличное решение о продлении срока вклада. Наш финансист пришёл в бешенство - мы в результате этого обходного маневра недополучали ежемесячно девять тысяч рублей, и душа Андрона обливалась горючими слезами. Но даже он признавал, что работу новоиспечённый "Рыцарь" проделал гигантскую. Он провёл целую серию переговоров с главами администраций вверенной ему территории, организовал две предвыборные кампании, застолбил ещё два района. С началом летнего сезона Колесница приняла решение о расширении помещения, и магазинчик быстро оброс новыми стенами, поднялся ввысь.

Самого процесса строительства мы с Андрюхой не видели - не хватало ещё во время отпуска в нашем городишке торчать! А Тим - у него недельная задержка была, рассказывал, что работа кипит вовсю. Ну и пускай себе кипит, посмеивались мы, грея бока на белом песке Анапы. С "бабками" у нас был полный порядок, так что устроились мы - лучше не придумать. По утрам жарились на солнышке, плескались в парном молоке Евксинского Порта, днём отсыпались, строили козни на будущее, а по вечерам таскали любвеобильных курортниц по тамошним кабакам, катались на катере. Ну, и по ночам не скучали. Не жизнь - малина!

Вернулись домой чёрные, как негры, бодрые, как спринтеры на старте, свежие, как "Олд Спайз". Андрон даже Кирилла простил! А Тимоха сразу смекнул, какой фортель можно выкинуть, воспользовавшись новостройкой Колесницы. Дело-то заключалось в том, что с переходом здания во владение ОСА электричество подключили вновь. А что в глазах "хомо урбаникус" может быть эффектнее зрелища короткого замыкания?! Так сказать, наглядная демонстрация энергетической мощи. Простенько, но со вкусом!

Внешне здание выглядело очень внушительно - большое, двухэтажное, с облицовкой жёлтым кирпичом; массивная лиственничная дверь, обитая бронзовыми полосами, с фигурной ручкой. Первый этаж совершенно глухой; в мезонине два окна по фасаду; и не с какими-нибудь вульгарными ставнями - с подъёмными бронированными жалюзями. Крепость - ни дать, ни взять! А вот внутренняя отделка ещё продолжалась. Колонны, возникшие на месте стен бывшего торгового зала, стояли неоштукатуренными; выросший ввысь потолок не успели, как следует побелить.

Кое-где торчали ещё оголённые провода. На этом Тимоха и намеревался сыграть.

Вход в мезонин располагался над галереей. К нему вела добротная лестница, обильно изукрашенная резьбою. Поскольку свечи, горевшие внизу, галерею освещали разве что самую чуточку, для лестницы в мезонин было сделано исключение - к стене слева от входа подвесили однорожковый бра с лампочкой в сорок ватт. Да хоть в двадцать - нам-то что! Лишь бы повод был.... Андрон произвёл детальную разведку. Тим составил диспозицию. Я назначил встречу.

В пятницу в половине одиннадцатого вечера я вступил под своды обновившейся Колесницы, в плаще, в маске, в перчатках. Кирилл встретил меня у дверей, проводил в зал, заполненный представителями всех восьми Подков. Человек сто - не меньше.

При нашем появлении все встали, заслонив собой слабое мерцание полудесятка свечей, размещённых на столах у дальней стены. Кресла были расставлены двойной скобой, с галереи свешивались головы тех, кого предпочитали держать подальше. Первый ряд партера заняли наиболее важные персоны: руководители Подков, казначеи и "Нефритовые Стражи".

- Здравствуйте, добрые люди, - приветствовал я всё это "благородное" собрание, останавливаясь возле одного из незаделанных гнёзд - будущего выключателя света. - Прошу садиться.

В ответ наверху хлопнула дверь и засветился плафон электролампы - это местный художник-авангардист торопился доставить Андрону "забытый" им гроссбух. Сами понимаете - сколько можно отыгрываться на одном и том же персонаже?! Подозрительно.

Я, не мешкая, вытянул в сторону гнезда левую руку с растопыренными "козой" пальцами. Конденсатор, запрятанный во внутреннем кармане моего плаща, разрдился с отчётливым треском. Сыпанули снопики искр, плафон погас, мазила-абстракционист покатился вниз кубарем, весь в грохоте и матерщине.

- Прошу садиться, - повторил я, как будто ничего не произошло.