Мистицизм

"Во время последнего Великого Поста, — говорит она, — я, сама не понимая, как это произошло, неожиданно оказалась в Боге, причем намного более сладостно, чем это со мной бывает. Мне казалось, что я пребываю внутри Святой Троицы, причем радуюсь как никогда ранее, ибо в этот раз я переживала блаженство намного большее, чем когда-либо прежде, и длилось оно непрерывно. Подобное погружение в Бога наполняет меня радостью и ликованием. Пребывая в подобном великолепии, я переживаю высокий несказанный восторг, превыше всего, что было мне доселе известно. Божественные проявления в моей душе столь неизреченны, что ни святой, ни ангел не может описать или объяснить, что при этом в ней происходит. Я вижу и понимаю, что эти божественные проявления, эту неизмеримую бездну ни ангел, ни какое-либо другое существо, каким бы великим и мудрым оно ни было, не в силах объять, и посему, что бы я о ней ни говорила, мне кажется, что я кощунствую".[661] Автоматическое письмо

Реже всего в связи с мистицизмом упоминают о таком непроизвольном проявлении, как "автоматическое письмо". В одной из предыдущих глав мы уже говорили об этом виде бессознательной деятельности в связи с обсуждением двух замечательных личностей — Блейка и г-жи Гийон. Как и видения и голоса, эта склонность к автоматическому письму может проявляться и фактически проявляется с различной степенью интенсивности, начиная от непреодолимого стремления писать, известного всем писателям и называемого «вдохновением», и кончая крайними проявлениями, когда, например, рука человека, пребывающего в полном сознании, движется словно по воле другой личности. Здесь мы имеем дело с феноменом, который можно объяснить без привлечения «сверхъестественного». С точки зрения психолога, вдохновенные писания мистиков отличаются количественно, но некачественно, от поэтического творчества, описанного Мюссе: "Это не работа, а слушание, потому что тебе кажется, что кто-то неизвестный говорит тебе что-то на ухо".[662] Подобная подсознательная деятельность, по всей вероятности, в какой-то мере наблюдается во всех литературных произведениях великих мистиков, чье воображение, подобно фантазии поэтов, во многих отношениях не подчинено воле и поверхностному разуму.

Предание гласит, что св. Катерина Сиенская диктовала свой знаменитый «Диалог» писарям, пребывая в экстазе. Вполне возможно, что в данном случае экстаз означает не более чем сосредоточенное состояние, в котором творческие способности ничто не ограничивает. Но не исключено также и то, что здесь имеет место состояние сознания, напоминающее транс медиумов, когда аппаратом речи овладевает глубинное Я

человека. Если бы перо было для нее более привычным инструментом — в действительности же она научилась писать лишь по ходу своей миссионерской деятельности, — не исключено, что ее глубинное Я выражалось бы с помощью автоматического письма. Как бы то ни было, судя по ритму и патетическим взлетам, «Диалог» обладает всеми характерными особенностями непроизвольно созданного произведения. Его подчеркнуто логическая структура, свободное обращение с метафорами и характерное сочетание исповедности и отстраненности — все это ставит его на одну ступень с писаниями пророков. Все эти особенности «Диалога» очень характерны для произведений, созданных под влиянием интенсивных потоков подсознательных энергий практически без вмешательства обычного аналитического ума.

[663]

Если мы примем оригинальную теорию, которую Юндт предложил для интерпретации психических состояний Ралмена Мерсвина, то будем вправе сказать это же и о многих текстах самого Мерсвина. Блейк также утверждал, что "повинуется велениям Небесных Посланников, денно и нощно",[664]

а на смертном одре заявил, что заслуга в написании всех его произведений принадлежит не ему, а его "небесным друзьям"[665] — т. е. вдохновению личности, которой были доступны истина и красота, неведомые поверхностному разуму.