Мю Цефея. Цена эксперимента

— Давайте я объясню, — перебил ее Форс. — На Нру — а это Блуждающая и есть — были искусственно созданы две Нити Времени. Планет стало как бы две. Одну тащил сюда мощный двигатель. Кстати, я думаю, что они черпали энергию не из ядра планеты, как ты говоришь, а самой звезды, и преобразовывали ее. Вторая, на которой те, кто понимал, что им готовит это путешествие — вечное небытие, сон между смертью и жизнью, — она осталась на своем месте, там установили, видимо, какой-то огромный тормоз. Но Нру и Блуждающая по-прежнему оставались одной планетой, и…

— Я тебя спросила? — рявкнула Волна.

— Что? — сначала не поняв, изумленно переспросил Форс.

— Ты классно умеешь драться, — сказала Волна.

— Мы все видели то сияние, которое вы с Энебом устроили, — подхватила Факел. — Ты — молодец.

— Но кораблем управлял не ты, — жестко закончила Волна. — Не ты тащил эту яхту на своих жвалах…

— Мы вообще называем их бивнями, — машинально поправила Мелисанда.

— На своих бивнях! — энергично повторила Волна. — Так вот она и будет объяснять!

Форс поднял руки успокаивающим жестом и замолчал. Волна устроилась рядом с подругами на диване.

— Короче говоря, представьте себе два камня на резинке, — сказала Мелисанда.

Она сама не знала, откуда к ней пришло это сравнение. Оно всплыло в памяти, словно далекий, давно забытый шепот, она будто видела самодельную рогатку, грубый камень, вложенный в нее.

— Хотя Форс прав — на самом деле это один камень, да ну это не так важно, действительно, — продолжала она. — Эту резинку растягивали, растягивали… а потом с одной стороны отпустили. Мы с вами отпустили, когда вытащили из тайника кристалл.

— Илина говорила, что этот кристалл — как ключ зажигания в машине, — кивнула Факел.

Грустный Смайлик свирепо посмотрела на нее. Губы Мелисанды дрогнули, но она нашла в себе продолжать:

— Да. И как только мы ее отпустили, камень стал двигаться обратно.

— Еще бы! — хмыкнула Волна.

— Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, — рассказывала Мелисанда. — Все, кто прилип к этому камню… то есть находится в его потоке времени… тоже полетят назад и назад. Они проделают весь путь, который прошли, только очень быстро. И в итоге я не знаю, эти два камня столкнутся…

— Не хотела бы я быть на одном из этих камней в тот момент! — усмехнулась Волна.

— Живые организмы очень плохо переносят такие броски во Времени, тем более в обратную сторону, — согласилась Мелисанда. — Эти твари, которых мы видели, они знали, что так будет. Я видела, они послали двоих в храм, поставить какую-то защиту, наверное… Не знаю, в общем. Короче говоря, камни сольются и станут одним, и на Нру снова будет жизнь. Я не остановила Время, как ты, Волна, говоришь. Я создала для нашего корабля капсулу автономного времени, чтобы нас не втянуло в эту воронку. Зацепилась бивнями за общий поток Времени Вселенной, и, когда Блуждающая умчалась, мы остались там, где были. В пустоте меж звезд.

— Понятно, — сказала Волна. — Много поразительного есть в нашем мире, вот что я скажу.

— Кстати, где ты хочешь нас высадить? — спросила Грустный Смайлик.

— Я заложила петлю подпространственного нырка на Саэдран, это ближайшая планета здесь, — ответила Мелисанда. — Это нейтральная планета.

— Очень мудро! — заметила Грустный Смайлик. — Илина как раз так и собиралась поступить. У них там сейчас страшный бардак, Блуждающая задела их, когда летела мимо. Я читала в новостях. На нас никто не обратит внимания среди всяких переселенцев и гуманитарных конвоев.

— Мы тут с девочками подумали и вот что решили, — сказала Волна. — Кристалл — тебе, Мелисанда. Илина говорила, что он принадлежит ей. Я так смекаю, ты тоже имеешь на него кое-какие права. А яхту — нам.

— Но вы же не сможете ею управлять, — озадаченно сказала Мелисанда. — Зачем вам кусок железа?

— Мы поменяем систему управления. Умельцы королевского технического университета Саэдрана и не то еще делают, — ответила Грустный Смайлик. — А сейчас они будут браться за любой заказ.

— А потом продадим, не яхта ведь — игрушечка! — закончила Факел.

— Нам кажется, это будет справедливо, — сказала Волна. — Наши лопоухи заплатили нам только аванс за эту экспедицию, а так мы получим оставшееся.

— И выплатим Энебу его долю, — добавила Грустный Смайлик.

Мелисанда растерянно пожала плечами и, очевидно, уже готова была сказать «ну, хорошо», но тут вмешался Форс.

— Сколько вам еще оставались должны ваши наниматели? — спросил он.

— Пятнадцать тысяч кхатов, — ответила Волна.

Если в Союзе в качестве валюты использовались креды — слово это когда-то означало меру доверия, которую банк считал возможным оказать клиенту, — то в Альянсе ходили в обращении кхаты, очень старая валюта. Как и многое, она досталась в наследство от эллоритов и означала меру энергии, достаточную, чтобы перенести определенную массу на расстояние парсека.

— Я предлагаю другое, — сказал Форс. — Я заплачу вам двадцать три тысячи кхатов, и кристалл, и яхта останутся у Мелисанды.

Волна задумчиво прищелкнула хелицерами, оценивая предложение. Мелисанда озадаченно посмотрела на Форса.