Мизантроп

Тем лучше, черт возьми, мне этого и надо:

Отличный это знак, мне лучшая награда!

Все люди так гнусны, так жалки мне они!

Быть умным в их глазах - да боже сохрани!

Филинт

Так вы хотите зла всему людскому роду?

Альцест

Возненавидел я безмерно их породу.

Филинт

Но неужели вам внушает гнев такой

Без исключения весь бедный род людской?

И в нашем веке есть...

Альцест

Нет, все мне ненавистны!

Одни - за то, что злы, преступны и корыстны;

Другие же - за то, что поощряют тех,

И ненависти в них не возбуждает грех,

А равнодушие царит в сердцах преступных

В замену гнева душ, пороку не доступных.

Примеров налицо немало вам найду.

Хотя бы тот злодей, с кем тяжбу я веду.

Предательство сквозит из-под его личины,

Его слащавый тон и набожные мины

Еще кого-нибудь чужого проведут,

Но тут известно всем, какой он низкий плут.

Да, да! Все в обществе отлично знают сами,

Какими грязными пробился он путями;

Одна лишь мысль о том, как в настоящий миг

Всей этой роскоши, богатства он достиг,

Честь возмущается! Краснеет добродетель!

И где хотите вы - да, при дворе ли, в свете ль,

Зовите вы его злодеем, подлецом,

Себе защитника он не найдет ни в ком.

И тем не менее он всюду мило принят,

Никто в лицо ему презрения не кинет

В чинах и должностях ему всегда успех,

Порядочных людей он перегонит всех.

Я видеть не могу без горького презренья

Коварным проискам такого поощренья:

И, право, иногда мне хочется скорей

В пустыню убежать от близости людей.

Филинт

О боже мой, к чему такое осужденье!

К людской природе вы имейте снисхожденье;

Не будем так строги мы к слабостям людским,

Им прегрешения иные извиним!

И добродетельным быть надо осторожно

Излишней строгостью испортить дело можно:

Благоразумие от крайностей бежит

И даже мудрым быть умеренно - велит.

Суровость доблести минувших поколений

Не в духе наших дней, привычек и стремлений.

Где совершенство нам в угоду ей найти?

За веком мы должны с покорностью идти,

Безумье эта мысль, ее пора оставить

Не вам, поверьте мне, заблудший свет исправить

Я вижу множество, как вы, вещей и дел,

Которых видеть бы иными я хотел.

Но что бы ни было, не разражаюсь бранью

И волю не даю, как вы, негодованью.

Людей, как есть они, такими я беру;

Терплю безропотно их жалкую игру.

Иное ни к чему меня не привело бы.

И, право, мне покой мудрее вашей злобы.

Альцест

Покоем, сударь мой, вы хвалитесь своим.

Ужели ваш покой ничем не возмутим?

А если б изменил ваш друг вам очевидно,

А если б разорить старались вас постыдно,

А если б гибли вы от клеветы людской,

Все ненарушенным остался б ваш покой?

Филинт

На все, что будит в вас такое беспокойство,

Смотрю спокойно я, как на людские свойства.

И так же оскорбить меня бы не могло

Увидеть у людей порок, и ложь, и зло,

Как ястреба найти не странно плотоядным,

Мартышку - хитрою, а волка - кровожадным.

Альцест

Так все переносить - измену, воровство...

И даже не сказать ни слова одного?

Ну нет! Мне эта речь - прямое оскорбленье.

Филинт

По чести, лучше б вам умерить возмущенье,

Поменьше своего противника хулить

И делу своему заботу уделить.

Альцест

Не стану ни за что, и кончено об этом.

Филинт

Кого возьмете вы, чтоб вам помог советом?

Альцест

Я? Правосудие и правоту мою.

Филинт

Не навестите ль вы заранее судью?

Альцест

Зачем? Иль мой процесс сомнительный, неправый?

Филинт

Согласен с вами я; но в происках лукавый

Ваш враг...

Альцест

Нет. Я решил спокойно ждать суда,

Я прав или не прав.

Филинт

Боюсь я, что тогда...

Альцест

Не сдвинусь с места я.

Филинт

Но ваш противник лично

Готовит козни вам.

Альцест

Мне это безразлично,

Филинт

Вам неприятности, наверное, грозят.

Альцест

Пусть так: желаю я увидеть результат.

Филинт

Но...

Альцест

С удовольствием я проиграю дело.

Филинт

Однако...

Альцест

Вот когда судить смогу я смело,

Довольно ль низости и злобы у людей,

Чтоб сделать подлость мне в глазах вселенной всей!

Филинт

О, что за человек!

Альцест

Факт был бы так прекрасен,

Что проиграть процесс заране я согласен!

Филинт

Кто не услышал бы ваш яростный протест,

Смеяться стали бы над вами все, Альцест!

Альцест

Для них же хуже.

Филинт

Так! Но эта честь, правдивость,

Прямая искренность, святая справедливость,

Что в мире вы всему готовы предпочесть,

В том, что вы любите, ужель все это есть?

Я должен вам сказать, что я дивлюсь немало:

Гоненье на весь мир вам все ж не помешало,

Хоть гнусен род людской и так уж вам постыл,

Найти в нем кое-что, чем он и вас прельстил.

И вот что кажется особенно мне странным:

Ваш выбор для меня является нежданным.

Две женщины дарят вас склонностью своей:

Одна - так искренна; другая - всех скромней!

Но не хотите вы и выбраться из плена,

В котором держит вас кокетка Селимена.

Нрав легкомысленный... злословие... Она

Для нравов нынешних как будто создана.

Так как же примирить с тем ваши все нападки,

Что в ней вы терпите такие недостатки?

Пред милым существом ужель ваш гнев затих?

Вы их не видите или простили их?

Альцест

О нет! Моя любовь не знает ослепленья.

Все недостатки в ней мне ясны без сомненья.

И как бы ни горел во мне любовный пыл,

Я первый вижу их и первый осудил.

Но, несмотря на все, чтоб я ни делал, - каюсь

И слабость признаю: я ею увлекаюсь.

И вижу слабости ее, о них скорблю,

Но все ж она сильней, и я ее люблю.