Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым

— Не смей! — крикнула Мира, и он замер на месте.

— В истории ведь уже были случаи, когда белая кровь передавалась только женщинам, так? Женщину никто не пустит на трон, но стоит найти ей подходящую партию, кланы воспримут это. Если отец бы остался в живых, он бы встал на мою сторону! Так никто бы не стал против моего брака с Ясуо, я наследовала проклятье, императорская сила не была бы нарушена, мы бы правили вдвоем, а империя бы просто ждала наших наследников! Где в моих словах не правда, скажите мне? Кого выберу на трон? Кого из нас? Меня или бесталанного тебя, не унаследовавшего от отца ничего! Я до последнего надеялась, что ты хотя бы такой же искренний как он, он наше солнце, ты мог стать луной, а стал… Ты не лучше грязи!

Макото не выдержала и замахнулась на Миру, желая ударить ей пощечину, но ее руку схватила обжигающе горящая ладонь Адъяна.

— Сейчас все складывается как нельзя лучше, отца больше не будет, империя не может долго оставаться без правителя. Кланы дадут тебе клятву, Макото же обеспечит себе жизнь во дворце, больше не боясь стареть и быть не желанной для мужа.

— Мыслить тебе вовсе не идет, выдавила из себя какой-то бред и думаешь все мы здесь должны это слушать? У тебя из доказательств то что, собственные ощущения? — Макото продолжала скептически смотреть на госпожу.

— Мира, — Адъян из последних сил поднял руку и погладил ее по щеке, — моя смерть была лишь вопросом времени, ты понимаешь…

Госпожа отдернула лицо от руки отца, она осознала, что ее невыносимо раздражает его простодушность. Сейчас с ними в комнате два ядовитых чудовища, которые медленно и верно убивали ее с отцом. А он продолжал ее успокаивать какими-то невнятными фразочками.

— Спасибо отец, думаю мы уже достаточно наговорились в этой жизни, оставлю тебя с любимой женой и сыном! — Миру тошнило от собственных слов, она хотела обнять его, хотела не отпускать, но ее поведение всегда расходилось с мыслями.

Она встала, посмотрев на императора, он ласково ей улыбнулся и прошептал:

— Я всегда буду рядом с тобой, буду греть тебя солнцем с неба, а ночью освещать путь луной. Я люблю тебя.

— А я люблю тебя, отец, она мягко поцеловала его в мокрый лоб и направилась к выходу, — прошла мимо Масаши уверено глядя вперед.

Сегодня Мира потеряла всех важных для нее людей: отца, любимого и брата. И лишь двое из них умерли.

Она вышла из дворца и сначала осторожно шла по тропинке к озеру, постепенно прибавляя шаг, в итоге побежала, она не плакала, она злилась все сильнее и сильнее.

На улице уже была глубокая ночь, озеро было черным, лишь мягкая лунная дорожка играла на воде.

Мира легла на песок, небо было слегка затянуто тучами, было чувство словно оно вот-вот свалиться на нее, воздух был тяжелым, тело ватным, но ни слезинки, ей не удалось больше проронить.

Никто не придет и не поможет ей подняться, никто не станет ругать за непочтительное отношение к чужому труду и трогать горячий лоб. Отец больше не расскажет небылиц вечером, а учитель больше никогда не улыбнется ей.

Госпожа лежала так и слушала пустоту, пока из тени деревьев не появилось что-то болезненно рычащее.

Мира поднялась и посмотрела в сторону звука, ее сердце сжалось в худшем предположении:

— Звездочка? — жалобно спросила она.

Чудовище вышло из зарослей и появилось на свету, животное увидев Миру стало жалобно выть, навзрыд, насколько могло чувствовать боль — это существо, оно пыталось передать все.

— Невыносимо, просто невыносимо… — Мира вновь и вновь повторяла это, ее сердце все сильней сжималось, — просто дайте мне уже умереть! — прокричала она в небо.

Собрав силы, она подползла к звездочке, осторожно обняв грерифана она вглядывалась в глубокие как сама ночь глаза.

— Девочка моя, хорошая, он ушел понимаешь, ушел… — Мира начала плакать, она говорила это не звездочке, а собственному отражению в ее глазах.

Звездочка все сильнее прижималась к земле, ее словно хватали судороги.

— Я причиняю тебе боль, да? Прости, я пытаюсь, пытаюсь это заглушить, но…но. Больно, правда больно, больно и все, — Мира уткнулась в шею животного и горькие слезы, застывшие в горле с криком, вырвались из ее горла.

Если бы людей из дворца спросили, как звучит боль, они бы вспомнили эти звуки раздающиеся со стороны озера.

Глава 52. Две души и пустота

Спустя несколько часов, слез уже не осталось, как и сил, Мира взглянула на звездочку и мягко улыбнулась ей:

— Девочка моя, я больше не причиню тебе боли. Сегодня ты станешь свободной, у тебя на всю жизнь останется только один хозяин, в твоем сердце не хватит места для кого-то еще, я ведь вижу по тебе.

Звездочка смотрела на Миру по-настоящему человеческим взглядом, более человечным, чем у всех людей во дворце.

Мира считала, что поступает правильно, она должна отпустить, не может заставлять ее страдать.

Ранив себя подобранным с земли острым камнем, Мира нарисовала заклинание их связи. Ясуо выбрал символичное слово «любовь» посмотрела на существо вспоминая все те моменты, проведенные с ней и Ясуо. А потом резким движением перечеркнула заклинание, тем самым разрывая договор.