Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым

Единственное, что она понимала, ей стоит сражаться как водной душе. Поэтому девушка кинулась вперед, наполняя руки все большим количество обжигающей жидкости. Ударив в прыжке первого мертвеца так что его и без того высохшее лицо испепелилось. Она была окружена, ей оставалось как горящей луне крутиться из стороны в сторону. Чтобы выбраться из окружения она схватила одного из мертвецов за плечо и ловко оттолкнувшись от другого запрыгнула ему на шею сжимая ее бедрами приложила жутко горящие руки к голове выжигая ее. У нее не получалось ничего кроме простой драки на кулаках, ее спасением была лишь температура ее рук. Горящие брызги то и дело летели из стороны в сторону. Выжигая одного за другим она чувствовала, как немеют ее ладони. Все же ее душа не половину состоит из земли, а им недостает выдержки. Она задыхалась, но перед ней еще было около 10 уцелевших мертвецов. Она взглянула на израненные язвами ладони и на пещеру позади себя. Бросить заклинателей и искать спасения у сестер? Успеет ли она позвать на помощь?

— Отец, надеюсь ты смотришь… — она улыбнулась, — плевать!

Жестокий бой закончился через несколько минут. Старик Окумура стоял у входа в пещеру затаив дыхание. Шатаясь из стороны в сторону перед ним появилась хрупкая фигура в зеленом. Тина вытерла бегущую из носа кровь тыльной стороной израненной ладони и постаралась поднять мутные глаза на отца:

— Я неплохо справилась, да?

Девушка рухнула на землю. Старик так и продолжил стоять, сложив руки за спиной.

Он неуверенно взглянул вниз, словно ждал, когда девушка поднимется, но она не вставала. Его глаза то и дело поднимались и опускались на нее. Он нервно шикнул, бросаясь к ней и приподняв дочь от земли приложил руку к ее шее. Сердце не билось, ничего не слышно. Острый удар в груди заставил его испугано оглянуться вокруг. Среди людей здесь едва ли найдется медик, он испугано открыл сумку на ее спине, но ни черта не понимал в этих травах. Дрожащими руками игнорируя боль в спине, плечах и в целом по всему телу он собрал в себе всю силу бросившись вперед.

Пещера пропустила его с дочерью на руках. Жуткое чувство тревоги накатывалось на старика Тору стоило взглянуть на неживое лицо. Он забыл о собственной слабости и болезнях, он должен был помочь ей. Слишком много ошибок допущено в этой жизни, слишком много причин ненавидеть его, но в действительности, он едва ли сможет вынести смерть хоть одной из них. Образ маленькой кучерявой девчушки то и дело вставал перед глазами, а сердце нещадно щемило от собственной холодности к ранимому ребенку.

Он не помнил лицо ее матери, не запоминал ни одну из тех женщин, что приходили к нему с надеждой в глазах. Принимая одного ребенка за другим мужчина лишь тешил свою совесть, что жалобно покалывала где-то в груди. Но не большее он не был готов.

Держась в стороне, всегда взирая на них сверху вниз провел черту, что не пересечь и за сотню лет, а когда опомнился было уже поздно.

Он так и не смог признать ни одной из них, что только гул девичьих голосов в доме помогал ему держаться дальше, что он искренне ценит их заботу о брате и не может не отмечать какими талантливыми и красивыми они выросли. Не может сказать этого в слух, потому что его заслуги в этом нет…

Все что просили у него дети — это любовь, все они хотели только одного, он же просил с них слишком многого.

Старик прижимал дочь все сильнее к себе, боль в душе заставила его болезни отступить, он вновь сильный и высокий мужчина, он впервые несет свою дочь на руках. А ведь стоило сделать это еще множество раз.

— Сейчас вовсе не время умирать, дочь!

* * *

— Госпожа, — заклинатель в зеленом запыхавшись окликнул Нину.

Глядя в безжизненное лицо сестры Нина не могла вымолвить ни слова. Мира же проявила искрений интерес присев рядом:

— Так она жива?

— Судя по всему еще да, но очень слабая, — Макото внимательно прощупывал ее шею стараясь найти точку где осталась жизнь.

— Я могу напоить ее кровью, — Мира подняла глаза словно ища одобрения у Нины.

— Не стоит, есть более…более щадящий вариант, — мне нужна огненная душа, поделиться жизненными силами, — он поднял глаза на Нину.

— Я могу, — неуверенно шагнул к нему старик.

Но Нина проигнорировала отца протягивая руку Макото и присела рядом.

— Ты нужна там! — старик сел напротив нее ища ответа в надменном лице.

— Ты правда думаешь все исправить за один несчастный вечер? — Нина прищурилась от острой боли, в руке которую Макото приложил к шее младшей сестры.

— Я знаю, что у меня не выйдет, но….

— Вот и отлично, что знаешь, а теперь проваливай с моих глаз и не мешайся, — Нина проговорила это сухо и повернувшись к зажатому от ужаса Макото мягко улыбнулась.

Отец приподнялся, бросив усталый взгляд на дочерей:

— Я просто хочу, чтобы вы все уцелели, даже если продолжите меня ненавидеть, — он ушел в сторону города.

— Возможно вам стоит его простить, — тихо сказал Макото отведя взгляд от Нины, — ошибки прошлого уже никак не исправить, продолжая думать об этом вы лишь причиняет себе боль. Куда важнее, что происходит здесь и сейчас, а ваш отец судя по всему искренне волнуется.