Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым

Несколько дней Масаши просто плакал не понимая, что это может значить для него. Глядя в зеркало, он то и дело старался увидеть отражение хоть немного напоминающее его любимого императора, но в голове всплывали лишь образы неотесанного и неграмотного мужчины. Вопреки его воле матушка вновь и вновь водила его в тот дом. Детское сердце значительно было ранено, но взрослые не старались принять этого, лишь следовали своим желаниям. Как бы он не старался в его голове не укладывался образ другого родителя, он дождется своего и больше никогда не ступит на этот порог.

К его счастью родной отец вскоре умер, закопав тайну матери с собой, а император привез в дом новую жену с новым ребенком.

Масаши был еще слишком мал, чтобы понимать, что чувствует его мать. Отец гордо представил новых членов семьи и подхватывая детей на руки обрадовал, что теперь он старший брат.

Станет ли она важнее для отца? А что если он и вовсе узнает, что он ему не родной? Что тогда?

Масаши заплакал прямо на руках прижимаясь к плечу Адъяна пока тот растерянно смотрел по сторонам. Он испугано передал младшую старшему сыну и похлопывая по спине старался успокоить ребенка:

— Ну чего ты, я тоже по тебе скучал, — слезы покатились по щеке императора.

Макото от подобной картины лишь закатила глаза и ободряюще похлопала старшего по плечу покидая комнату.

Наконец Масаши успокоился, и отец поставил его на землю, он все еще вытирал тыльной стороной ладошки собственные слезы пока вторую его ладонь не схватили две теплые и маленькие ручки. Мира широко улыбнулась и невнятно назвала его братом. Исао поднял этих двоих и кланяясь отцу вышел на улицу.

С тех пор у Масаши был не только старший брат, но и младшая сестра. Вот только, жуткое чувство накатывало на него вновь и вновь, когда они проводили время с отцом. Теперь на лошадь всегда садили первой Миру, ей же покупалось все по первому просу, ей же разрешалось абсолютно все. На немой вопрос младшего брата Исао с улыбкой говорил:

— Не ревнуй, она девочка, да еще и младше, тебя и без того балуют.

В действительности Масаши не ревновал. Он чувствовал вину. Вину за то, что считает, что достоин такого же отношения. Она действительно его дочь и удивительно с ним похожа. В своих же чертах Масаши все чаще видел замызганного родного отца.

Ударом для мальчика стала смерть старшего брата, пусть Исао был неприметным и тихим для окружающих, для Масаши он все же был очень близким человеком, он знал, что брат такой же чужой ребенок и видя, как отец оплакивает ушедшего сына, лишь отводил взгляд.

Так шел год за годом, его всегда держала маленькая и теплая рука. Сестра всегда была с ним добра и приветлива, чтобы не происходило. Увидев первый приступ отца он в ужасе замер, а после и вовсе пришел в истерику, не понимая, как матушка могла бросить Миру там одну. После узнав, что случилось с сестрой и вовсе закрылся. Макото не считала нужным объясняться ребенку, всегда отмахивалась фразой, что он поймет, когда вырастет.

Он рос, но так и не понимал.

Детство осталось позади, он вырос в крепкого и красивого юношу благородной внешности, но все же ничем не примечательной стоит надеть на него лохмотья. Собственное отражение в зеркале заставляло его губу дергаться от ненавистных черт. Он немного отстранялся от императора, излишняя любовь отца к женщинам раздражала его, да и сам он уже не хотел, чтобы с ним ластились как с младенцем.

Тем не менее минуты с императором становились все более драгоценными из-за его состояния, а Мира росла с удивительной скоростью сменив щенков на городских мальчишек. Все что оставалось трепетному старшему брату следить, чтобы никто не смел ее обидеть.

— Ты так и продолжишь таскаться за ней? Неужели не понимаешь, что ты в ее глазах ничего не значишь! — это утро начиналось с неожиданного отчета матушки.

Масаши устало выдохнул, глядя ей в глаза

— Она моя сестра, это нормально оберегать ее.

— Она тебе никто!

— Ошибаетесь, Мира и отец любят меня, пожалуй, даже больше вас.

— Они любят в тебе лишь собственную кровь, расскажи им кто ты и поймешь, что в этом мире у тебя есть только я.

Масаши прошел мимо, остановившись у двери своей комнаты

— Зачем вы отвели меня к тому человеку и рассказали все, не лучше бы, чтобы я жил в неведенье?

— Чтобы ты знал, что настоящего тебя люблю только я.

— Лучше бы вы молчали, — он вышел прочь и направился к обеденному залу.

В тот день он опоздал и увидел Миру яростно ругающуюся на прислугу. Все было ничего, слуга действительно была виновата и проступок не мог сойти ей с рук. Пугало другое, зрачки Миры были белыми, а тон жутко холодным.

— А если бы я не был твоим братом, тоже не заслужил бы жизни?

— Ты был бы одним из них.

Действительно ли это слова его сестры? Неужели матушка права и кроме несуществующей крови их ничего не связывает? Эти вопросы всплывали в его голове ударяя по сердцу, но все же куда хуже было другое. Она определенно не осознавала, что контроль разума взял демон.