Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым

Общение с дедом пришлось ей по духу и повторилось как на второй, так и не третий день, пока Иошихиро и Нина активно вели переговоры. Неизвестно каким образом, но строгий старик все же перевел разговор к теме замужества Миры:

— Так этот кучерявый дипломат и правда твой жених? — они прогуливались по узким улочкам медленными шагами вымеряя расстояние от дворца.

— Ну что-то вроде.

— Что-то вроде, лучше его и не опишешь, — возмутился старик.

— Вам так он не по душе?

— Он может славный политик, но как человек жуткий разглядяй и гулена, подобно твоему отцу не упустит ни одной женщины рядом! А сам только глазами зыркает подобно псу охраняя свое.

Мира звонко рассмеялась, услышав столь странное описание Иошихиро:

— Отец и правда был излишне падким к женщинам, но Иошиихиро ничуть не похож на него, он возможно ревнив, но сдержан и внимателен.

— Я по его глазам вижу, что он еще тот прихвостень, намучаешься с ним, — отмахнулся старик.

Мира неожиданно для себя вспомнила подслушанный разговор Нины и Иошихиро в особенности фразу о сотнях девиц и на мгновенье задумалась отрицательно, покачав головой отбрасывая лишние мысли.

— Может мне стоит вас познакомить ближе? Уверяю, он не так плох, как кажется, — за столь короткое время девушка действительно прикипела к старику и от чего-то его мнение сейчас казалось важным.

— Твоя мать также говорила про Адъяна, а в итоге прав оказался я, — строго сказал дедушка, но глядя в круглые синие глаза отмахнулся рукой, — веди его сегодня ко мне.

Мира улыбнулась, продолжая беседу, а вечером без лишних уговоров приволокла Иошихиро в дом дедушки, который оказался крайне близко ко дворцу. Уставший мужчина все-же держался галантно, наполняя бокалы по всем правилам и терпя убийственный взгляд глаз, повидавших многое.

— Так значит ты занимаешься налогообложением в вашей стране и руководишь семейными делами? — сурово спросил Мадъян.

— Да, в моем подчинении сотни людей, но основные решения на мне.

— Почему не связал жизнь с военным делом, или боязлив?

— В мире достаточно других важных дел.

— Значит боязлив, — вновь отмахнулся старик.

Мира наблюдая за этими двумя не сдержала смеха и лишь обернувшись на очаровательно улыбающуюся девушку с блестящими глазами сердца двоих оттаяли. Они сошлись во мнении, что не обязаны нравится друг другу, но должны попробовать ради нее. Так наполняя бокалы старика Иошихиро жадно смотрел на каждую каплю терпкого напитка, но все же держался стойко. Алкоголь развязал язык старику и тот с покрасневшими щеками любуясь Мирой проговорил:

— Ты похожа на свою мать и это хорошо, но то что ты похожа на отца это просто ужасно! Потому что ты по-прежнему очаровательна, а он был ужасным!

— Вы повторяете это изо дня в день, но за что вы так проклинаете отца? Он был не самым хорошим мужем, вероятно, но для меня он сделал многое.

— Он обещал ее защитить, — синие глаза мужчины неожиданно опустились вниз, а голос задрожал, — обещал, что защитит от всех бед и сделает счастливой, а в итоге сам же сгубил ее…

— Он был не виноват, — прошептала Мира.

— Он должен был оставить вас и проваливать к себе! Вся вина за твои страдания и за смерть твоей матери лежит на его плечах, — злобно процедил Дарий, отпивая глоток.

— Может это она виновата, что бросила нас? — глаза Миры тоже стали пустыми, а Иошихиро почувствовав, что разговор становится слишком семейным хотел было выйти, оставив их наедине, но что-то останавливало его.

— Знаешь какой она была? — старик поднял блестящие глаза мягко улыбаясь, — моя старшая дочь была воинственной и стойкой, колкий язык и чарующая внешность разбивали сердца многим. Но Майя была неприступной скалой не желая разрушать свою жизнь замужеством, как-бы это не звучало, но она была искрой на фоне блеклой сестры, и я берег эту искорку! Пока не появился он… Громкий и ужасающе яркий, перевернувший мир дворца с ног на голову напыщенный молодой правитель соседней страны. В его распоряжении были десятки женщин, он даже умудрился влюбить в себя Майру! Что в нем было такого хорошего никак не пойму, но Майя продолжала его не замечать…

— А потом?