Млечный Путь, 21 век, номер 4 (49), 2024

Вторая же последовала нескоро, но была еще более поразительной. Оказалось, жижу можно извлечь из организма. Поглощаемая порами, она накапливалась в крови и при порезе выходила первой, не давая той последовать схожим путем. Однако, стоило ввести противосвертывающий препарат, как организм лишался сока жизни, и тот можно было использовать повторно, уже на другом человеке, третьем, десятом. Лишенный жижи человек быстро чах, ибо вместе с ней его покидала и иммунная система, напрочь отказывавшаяся работать после потери драгоценного катализатора. Да и старые болячки почти немедленно возвращались, организм отвыкал реагировать на вирусы, бактерии, а то плодил онкологические опухоли. Обезжиженным редко кто протягивал дольше нескольких лет, да и то, в стерильном боксе. Неудивительно, что цена владения хотя бы крохотным запасом жижи возрастала тысячекратно. И так же неудивительно, что любой, в ком находилась хотя бы капля сока жизни, мог подвергнуться процедуре обезжижевания, обрекавшей его на мучительную смерть.

Это как кислород - и даритель жизни и яд в одном флаконе. Хотя мой новый шеф и не согласился с таким сравнением.

- Без жижи мы проживем, а без кислорода...

- А туземцы? - вдруг вспомнив, спросил я. Кныш развел руками.

- Это наркотик, а не живительный газ. Все на него подсаживаются. Просто они первыми. Мы вторыми.

Он снова хмыкнул, а я подумал, все же хорошо, что Вере не достанется сок жизни. Я спросил, можно ли где увидеть те самые пруды жижи, о которых он говорил, на что Кныш хохотнул.

- Ну ты, парень, даешь. Да кто ж такое богатство пропустит? Всю планету перелопатили вдоль и поперек, выжали досуха. Теперь пытаются на месте создавать. У богачей она в бассейнах плещется и только. - Он помолчал и прибавил: - А, наверное, красиво, войти в жижу стариком и выйти... таким, как ты, к примеру.

Он вздохнул и замолчал. Машина подъезжала к раскопу. Начинался дождь.

Последующие три дня я махал лопатой и иногда рубил кайлом непослушный грунт. Наработался так, что... да нет, не больше, чем на прежней должности, там тоже приходилось много таскать и часто прибивать кувалдой. Ту работу, кончено, жаль, но я надеялся на лучшее. Да и о заводе сейчас не думалось - лишь изредка, когда начались дожди, и вся работа остановилась, а не только у чувствительных к влаге роботов, разбирающих черепки и камешки.

Воспользовавшись перерывом, я поймал за пуговицу Кныша и спросил его о плакальщиках Евгения Ждана, может, знает что. Тот призадумался.

- Вот куда тебя понесло. Знакомые там есть? - я кивнул, руководитель экспедиции вздохнул. - Сразу бы так сказал. Да толку, не доберешься.

Я начал расспрашивать, но Кныш сказал одно - плакальщиков вне пределов дворцов он почти не видел, разве в самых крайних случаях их вызывают на место, чтоб там отпевать. Он так и сказал: "отпевать", я просил пояснить ритуал, но руководитель отказался, сам не знал.

- Плакальщики особую форму носят, - единственное, что пояснил Кныш. - Вроде спецовки, либо синюю, либо голубую. Я несколько раз видел, как они выезжали на случай, когда тело невозможно было забрать. Не спрашивай, почему, мне в интимные дела богачей не проникнуть. И тебе не советую.

Все равно попросил Кныша помочь, тот рукой махнул. Потом кое-что сообразил.

- Если получится вызволить из земли что-то интересное, можно и в замок Ждана обратиться. По данным этих железок, - кивок в сторону механического исследователя недр, - здесь должны находиться несколько плит, возможно, молельня или кенотаф - скелетов нет. Мы такие находим, но пока не понимаем, для чего они. - Он вздохнул и продолжил как бы с новой строки: - Вообще, изучение чужой культуры та еще задачка. Ни черта не понятно. Ладно, письмо у них консонансное, хоть в чем-то на земное похоже, но само общество... Вроде родовой строй, но без деления на классы, есть лидеры, но смысл их деятельности неясен. - Помолчал и прибавил: - Ничего не выяснили достоверно. Неудивительно, что нас финансируют из рук вон. Как будто здесь можно найти общество, похожее на землян. Они ж рептилии, чем вообще могут на нас походить?

Еще три дня протянулись сущей мукой. Хотелось все бросить и молить чуть не на коленях у Кныша провести меня в замок Ждана, вроде нарыли кое-какие ценности. А после нападал раж первооткрывателя, хотелось докопаться до истины, представить нечто непостижимое хозяину раскопок, чтоб только тот позволил свидеться с Верой. Может даже освободил ее от непонятной обязанности. Затем обычно накатывала апатия. И все это сменялось друг другом в разных вариациях по несколько раз на дню, совершенно меня измотав. Пока кайло неожиданно не встретило камень.