Млечный Путь № 1 2020

Не так у Белого, рожденного в водном знаке Скорпиона: он "закрывал рукою глаза", чтобы внешнее видение не мешало ему воспринимать образ Блока, который он "читал в сердце своем". Закрывая глаза на реальные картины, Белый предпочитал "уныр" в глубины чувств и космического сознания. Следуя девизу своего знака "Я творю", он был убежден, что "Жизнь вообще вытекает из творчества. Жизнь - часть творчества" (Феникс). Для Белого любой художник - это "творец вселенной", а поэзия начинается там, где "творчество поэта обращается на себя".

Для Блока даже любовь ассоциируется с огнем и пламенем:

Моя любовь горит огнем порой,Порой блестит, как звездочка ночная,Но вечно пламень вечный и живойДрожит в душе, на миг не угасая.

Для Белого, любовь видится наполненной жизненной влагой:

Любви неизреченной знаньеВо влажных, ласковых глазах;Весны безвременной сияньеВ алмазно-зреющих слезах.

У Белого - представителя Воды - есть ответ стихии Огня в стихе, посвященном Брюсову:

Ах, лазурью очейя омою вас всех.Белизною моейуспокою ваш огненный грех.

Для Блока пламенность речей - это не просто поэтический прием или метафора, это образ жизни. Признаваясь в любви своей будущей супруге, Любови Дмитриевне Менделеевой, 20 ноября 1902 года Блок писал: "У меня громадное, раздуваемое пламя в душе".

В противовес пожару в душе у Блока, для Белого, душа мира - 

Вечнойтучкой несется,улыбкойбеспечной,улыбкой зыбкойсмеется.

Да и сама жизнь для Белого - это плавание по реке времени: 

Река, что время:летит - кружится...Мой челн сквозь время,сквозь мир помчится.

Мечтая о любви, Белый часто возвращался к образу корабля или лодки. Если лодка в порядке, то и ее капитан находится в согласии с командой. Но если появляется в ней течь, то несдобровать никому. Плывя по волнам времени, Белый бросал в вечность свой призыв к истинной Любви:

Милая, где ты, -Милая?Руки воздеты:Жду тебяВ струях Леты,СмытуюБледными Леты

Струями... 

Обращаясь к своей жене Асе, Белый трогательно очень "водно" писал:

Наш серебряный путьЗашумел временным водопадом.Ах, и зло, и доброутонуло в прохладе манящей!Серебро, сереброомывает струей нас звенящей.

Начало и корни невнятицы и неразберихи

Порой огненные метафоры Блока становились непонятными даже искренним поклонникам его таланта.

Из очей ее крылатыхСветит мгла.

Святящаяся мгла? Для Огня, быть может, такая метафора приемлема; другим она может показаться в лучшем случае непонятной, странной. Даже в глазах Белого и Блока их многочисленные образы и сравнения остались в лучшем случае непонятными, а в худшем становились даже оскорбительными. Так случилось, когда один из поэтических огненных образов Блока: 

Я сам иду на твой костер!Сжигай меня

позволили Белому подшутить над другом в повести Кубок метелей:

"Вышел великий Блок и предложил сложить из ледяных сосулек снежный костер. Скок да скок на костер великий Блок: удивился, что не сгорает. Вернулся домой и скромно рассказывал: 'Я сгорал на снежном костре'. На другой день всех объездил Волошин, воспевая 'чудо св. Блока'".

Увы, хотя Белый еще ранее в письме Блоку в ноябре 1903 признавался: "Область слова есть для меня предмет ненужный", Блок не воспринял строки Белого как дружескую насмешку или легкую иронию. Его реакция, как и часто бывает у представителей Огня, была гневной: "Я прочел 'Кубок Метелей' и нашел эту книгу не только чуждой, но глубоко враждебной мне по духу". Помимо "кощунственности", эта повесть Белого оттолкнула Блока смысловой невнятностью: "...отрицаю эту симфонию, за исключением немногих мест, уже по одному тому, что половины не понимаю (но и никто не понимает)".

На такой отпор Белый ответил бурным всплеском чувств: "Ввиду 'сложности' наших отношений я ликвидирую (курсив Белого) эту сложность, прерывая с Тобой отношения (кроме случайных встреч, шапошного знакомства и пр.)".

(Символично, что слово "ликвидация" происходит от латинского liquidus, означающего разжижение, текучесть...)..

Подобные недопонятости порождали серию размолвок. Периодически друзья обижались друг на друга, но затем они все чаще осознавали различие в объективной природе своего мышления. Белый не раз писал Блоку:

"Просто я понял, что мы говорим на разных языках";