Млечный путь № 4 2016

Родгар коротко посмотрел на него, ни о чем не спрашивая. Он уже знал, что здесь не принято задавать поспешные вопросы, особенно продиктованные праздным любопытством. Бродяга был высок и тощ; в его фигуре еще можно было угадать следы былой выправки, и Родгар подумал, что, возможно, перед ним еще один дезертир из армии – но ныне он имел самый непрезентабельный вид. Всклокоченная неухоженная борода, грязные спутанные волосы неопределенно-сивого оттенка, давно не знакомые ни с ножницами, ни с гребнем. Из-под этих волос нездорово блестели карие глаза, а испещренный полопавшимися сосудами нос определенно свидетельствовал о давнем пристрастии к алкоголю. Собственно, от бродяги и сейчас несло дешевым вином – вперемешку с запахом немытого тела. Он кутался в старый выцветший плащ, ныне более похожий на серую тряпку, но не дошедший еще, однако, до стадии лохмотьев. Родгар неприязненно подумал, что сейчас у него будут клянчить на выпивку.

Бродяга разлепил шелушащиеся, обметанные лихорадкой губы.

– Ищешь кого-то, рыцарь?

– Никого конкретного, – сдержанно ответил Родгар после короткой паузы. Обращение на «ты» его не задело – он уже привык к тому, что нормы этикета и титулы остались далеко на востоке – но, принимая свое решение «помогать тем, кому больше некому помочь», он вовсе не имел в виду опустившихся пьяниц. – Почему ты спрашиваешь?

– Рыцари в здешних краях – нечастые гости.

Родгар ничего не ответил и принялся резать мясо ножом.

– Могу помочь... в поисках, – произнес бродяга и сунул руку под плащ. Рефлекс заставил Родгара слегка напрячься, хотя он понимал, что едва ли его визави полез за оружием. Действительно, полминуты спустя на стол лег некий небольшой предмет, замотанный в грязную тряпку.

– Что это? – спросил Родгар без интереса.

– Разверни.

– Почему бы тебе самому не сделать это?

– Я не хочу... осквернять эту вещь своим прикосновением, – криво усмехнулся бродяга.

Родгар слегка пожал плечами и не без брезгливости, за краешки, развернул тряпку. Его удивленному взгляду предстал ограненный черный камень – скорее всего, морион – заключенный в тонкую, подобную сети прожилок, серебряную оправу на серебряной же цепочке. Вещица, несмотря на изящество и искусную работу, не была сверхдорогой – все же морион – не бриллиант, а серебро – не золото – но все-таки не вязалась ни с этой тряпкой, ни с жалким обликом бродяги. Родгар поскреб оправу ногтем, проверяя, не крашеная ли это проволока, но его ноготь не оставил разоблачающего следа, да и сохраняющаяся в руке благородная прохлада камня опровергала версию о стеклянной подделке.

– Если ты хочешь продать это, ты не по адресу, – сказал тем не менее Родгар, вновь кладя камень на стол. – Я не занимаюсь скупкой украшений.

– Это не просто украшение, – качнул головой бродяга. – Этот камень позволяет своему носителю слышать зов.

– Какой еще зов?

– Зов тех, кто нуждается в помощи. И находить путь к тому, кто зовет.

Родгар скептически усмехнулся. Ему, как и всякому, доводилось слышать истории о магических камнях, и он знал, что в большинстве случаев это байки. Знал он и то, что не во всех случаях это байки. Церковь, вообще крайне неодобрительно относившаяся к магии, даже издала специальный циркуляр, в числе прочих грехов поминавший «предерзкое владение колдовским камнем, что крадет молитвы, кои не смертному, но лишь единому Господу слышать надлежит». Вот, значит, о каких камнях там шла речь... Впрочем, осуждение церкви теперь менее всего беспокоило Родгара. Церковь со всеми ее институтами, включая грозную Конгрегацию Стражей Веры, осталась там, на востоке, вместе с прочими атрибутами цивилизации. Здешние лесовики, конечно, тоже по большей части числили себя верующими, но от того, во что

они веровали, у столичных блюстителей канонов встали бы дыбом волосы вокруг тонзуры. Это была гремучая смесь из ортодоксальных догматов, местных легенд, апокрифов и еретических толкований, диких суеверий, принимаемых за непреложные факты и, напротив, фактов, в цивилизованных областях считающихся дикими суевериями. Практически все, что относилось к магии и лесной нечисти, проходило как раз по последнему разряду. Но это никоим образом не значило, разумеется, что всякий кусок черного кварца, оправленный в серебро, и в самом деле обладает магическими свойствами. Особенно когда его предлагает такой вот... продавец.

– Значит, если я сейчас надену это на шею, в моих ушах раздастся зов о помощи? Я даже знаю, чей. Одного субъекта, которому остро не хватает денег на выпивку...

– Не смейся, рыцарь, – мрачно ответил бродяга. – Ты не знаешь, над чем смеешься. Да, ты услышишь зов. Но только в том случае, если речь идет о жизни или смерти. Или, по крайней мере, взывающий уверен, что это так.

Родгар все с той же недоверчивой усмешкой надел цепочку на шею.

– Под одежду, – инструктировал его бродяга. – Камень должен касаться кожи. Тогда ты услышишь и почувствуешь.