Мне некогда! В поисках свободного времени в эпоху всеобщего цейтнота

Будучи клиническим психиатром, работающим с пациентами с высоким уровнем стресса, Анселл захотела подробнее узнать, как он влияет на мозг. Наши исследовательские пути совпадают: без знания функций мозга я не могу продвигаться дальше. Поэтому, попрощавшись с Энн Барнетт, я перехожу к новому этапу получения знаний.

Анселл рассказывает о совместных с коллегами опытах, которые они проводили в Йельском университете. Ученые делали снимки мозга относительно здоровых пациентов, чтобы увидеть отклонения в состоянии беспокойства, вызванного перегрузками и нехваткой времени. Было выявлено, что префронтальная кора головного мозга реагирует на испытываемую тревогу активнее всех остальных частей. В процессе эволюции человека префронтальная кора стала наиболее развитой частью головного мозга. Она регулирует такие физиологические функции, как давление крови, частота сокращений сердца и уровень глюкозы в крови. Более того, префронтальная кора отвечает за познавательные процессы, которыми определяются все наши действия: как мы думаем, учимся, планируем, концентрируем внимание, помним, а также контролируем себя и выносим какое-либо суждение о происходящих событиях.

Анселл показывает мне на снимке небольшой миндалевидный орган – амигдалу. Она объясняет, что амигдала, иначе миндалевидное тело, реагирует на негативные эмоции вроде страха, агрессии или беспокойства. И наоборот, «рациональная» префронтальная кора контролирует «подсознательную» амигдалу для обеспечения нормального и спокойного поведения человека в обществе.

Снимки головного мозга показывают, что в состоянии стресса амигдала зажигается, как электрическая лампочка, говорит Анселл. Мы становимся эмоциональными и раздраженными – вплоть до сильных вспышек гнева. Мы начинаем кричать на детей, не можем спокойно набирать тексты на клавиатуре, показываем неприличный жест водителю, который только что нас подрезал, а мы и так уже сильно опаздываем, и от злости и бессилия хочется в кого-нибудь бросить что-нибудь тяжелое из окна машины. Префронтальная кора работает иначе: она помогает контролировать эмоции и успокаивает, почти как воспитатель в детском саду. Анселл делает жест, напоминающий успокаивающие движения, когда ребенка гладят по голове, и говорит: «Именно префронтальная кора отвечает за то, чтобы убедить нас в том, что у нас все получится. Она как будто приказывает амигдале успокоиться и говорит, что все будет хорошо».

Но если стрессы становятся продолжительными, если человек постоянно куда-то торопится, беспокоится, когда у него нет времени перевести дух, он постоянно переключается между задачами и чувствует, что никогда ничего не успевает сделать, то, как говорят Анселл и ее коллеги, префронтальная кора начинает давать сбои. Снимки показывают, что при усилении стрессов эта маленькая часть серого вещества, очень богатая нервными клетками, прекращает работу. Чем больше стресс, показывают снимки, тем меньше богатого нейронами серого вещества в этой ключевой области мозга.

Анселл с коллегами предполагают, что такое уменьшение объема префронтальной коры значительно ухудшает нашу способность трезво мыслить, оставаться спокойными, сохранять ясность ума, планировать, запоминать, принимать решения или просто успокаиваться, когда это нам необходимо. Также мы теряем организаторские способности и даже возможность контролировать свои действия, говорит Анселл, и увеличиваем риск возникновения какой-либо физической или психологической зависимости и деструктивного поведения{96}

. Анселл объясняет: «Долгое время считалось, что к определенному возрасту мозговая деятельность стабилизируется, и ничего уже не меняется. Но наши и подобные нашим исследования показывают, что это не так, – мозг пластичен. Он постоянно меняется, и это касается не только нейронных связей и функций мозга, но и самой его структуры. После этого открытия мы сможем узнать о деятельности мозга намного больше».

Работая в условиях постоянных стрессов, головной мозг меняется отнюдь не в лучшую сторону.