Читаем Мне нравится, что Вы больны не мной… полностью

6

Не краской, не кистью!Свет – царство его, ибо сед.Ложь – красные листья:Здесь свет, попирающий цвет.Цвет, попранный светом.Свет – цвету пятою на грудь.Не в этом, не в этомли: тайна, и сила и сутьОсеннего леса?Над тихою заводью днейКак будто завесаРванулась – и грозно за ней…Как будто бы сынаПровидишь сквозь ризу разлук –Слова: ПалестинаВстают, и Элизиум вдруг…Струенье… Сквоженье…Сквозь трепетов мелкую вязь –Свет, смерти блаженнееИ – обрывается связь.

* * *

Осенняя седость.
Ты, Гётевский апофеоз!Здесь многое спелось,А больше еще – расплелось.Так светят седины:Так древние главы семьи –Последнего сына,Последнейшего из семи –В последние двери –Простертым свечением рук…(Я краске не верю!Здесь пурпур – последний из слуг!)…Уже и не светом:Каким-то свеченьем светясь…Не в этом, не в этомли – и обрывается связь.Так светят пустыни.И – больше сказав, чем могла:Пески Палестины,Элизиума купола…8–9 октября 1922

7

Та, что без виде́ния спала –Вздрогнула и встала.
В строгой постепенности псалма,Зрительною ска́лой –Сонмы просыпающихся тел:Руки! – Руки! – Руки!Словно воинство под градом стрел,Спелое для муки.Свитки рассыпающихся в прахРиз, сквозных как сети.Руки, прикрывающие пах,(Девственниц!) – и плетиСтарческих, не знающих стыда…Отроческих – птицы!Конницею на трубу суда!Стан по поясницуВыпростав из гробовых пелен –Взлет седобородый:Есмь! – Переселенье! – Легион!Целые народыВыходцев! – На милость и на гнев!Види! – Буди! – Вспомни!…Несколько взбегающих деревВечером, на всхолмье.12 октября 1922

8

Кто-то едет – к смертной победе.У деревьев – жесты трагедий.Иудеи – жертвенный танец!У деревьев – трепеты таинств.Это – заговор против века:Веса, счета, времена, дроби.Се – разодранная завеса:У деревьев – жесты надгробий…Кто-то едет. Небо – как въезд.У деревьев – жесты торжеств.7 мая 1923

9

Каким наитием,Какими истинами,О чем шумите вы,Разливы лиственные?Какой неистовойСивиллы таинствами –О чем шумите вы,О чем беспамятствуете?Что в вашем веяньи?Но знаю – лечите
Обиду Времени –Прохладой Вечности.Но юным гениемВосстав – порочитеЛожь лицезренияПерстом заочности.Чтоб вновь, как некогда,Земля – казалась нам.Чтобы под векамиСвершались замыслы.Чтобы монетамиЧудес – не чваниться!Чтобы под векамиСвершались таинства!И прочь от прочности!И прочь от срочности!В поток! – В пророчестваРечами косвенными…Листва ли – листьями?Сивилла ль – выстонала?…Лавины лиственные,Руины лиственные…9 мая 1923[17]

Бог

Перейти на страницу:

Все книги серии Цветаева, Марина. Сборники

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное